«В стране, которая известна своей кулинарной культурой, еда очень политизируется» — отметило издание Sentient. С момента своего прихода к власти в 2022 году коалиция ультраправых партий во главе с премьер-министром Джорджией Мелони и вице-премьер-министром Маттео Сальвини превратила пищу в политический реквизит. Сальвини, который возглавляет правую партию Лига, публикует фотографии и видео, защищая свои любимые итальянские блюда. Недавно политик заявил в соцсети X, что «сейчас больше, чем когда-либо, есть итальянскую еду — это политический акт».

Известно, что в 2023 году Италия запретила производство и продажу мяса, выращенного в пробирках. Это решение может противоречить правилам свободной торговли Европейского Союза. Однако Сальвини защищает запрет и связывает между собой темы выращивания мяса в пробирках с упадком рынка труда, ростом бюрократии и неконтролируемой иммиграцией. Согласно ему, в итальянских проблемах виноваты влияние и регулирование Европейского Союза.

В дополнение к запрету альтернативного мяса были введены многотысячные штрафы за растительные пищевые продукты с названиями вроде «стейк из цветной капусты» и «вегетарианская ветчина». Несмотря на уязвимость Италии к меняющемуся климату, включая повышение уровня моря, угрожающее Венеции, консервативные политики видят в веганстве угрозу для своей культуры, а не решение для климата. Эти ограничения, вместе с другими во Франции, Флориде, Алабаме и Техасе, криминализируют выбор потребителя.

В противоположность этому, веганские заведения пользуются немалым спросом. Так, веганский ресторан Mezzaluna в Турине переполнен посетителями. Об этом писало издание The Guardian. Его владелица и шеф-повар Даниэла Заккури опирается на кулинарные культуры со всей Италии и мира, чтобы создать веганские блюда традиционной итальянской кухни. Ее озадачил закон о запрете растительных альтернатив мясу: «Я думаю, что это шутка». Шеф-повар-вегетарианец утверждает, что растительное питание действительно может быть итальянским, и предлагает собственную интерпретацию традиционной кухни. Например, она маринует морские водоросли, чтобы имитировать анчоусы, присутствующие в bagna càuda (пьемонтском остром соусе), и делает майонез из соевого молока для insalata russa, как называют блюдо, похожее на оливье.

Антивеганство, как понятно из материала, — это сознательный контроль над культурой Италии со стороны ультраправых. В 2016 году, когда мэр Турина обнародовал общегородской план популяризации растительной пищи, консервативный политик разработал законопроект, который предусматривал тюремное заключение для родителей, воспитывающих своих детей на веганской диете. Он, так и не став законом, был предложен после того, как итальянский суд обязал мать-вегетарианку кормить своих детей мясом в рамках соглашения о разводе. Во время дебатов тогдашний лидер оппозиции Джорджия Мелони сфотографировалась с мясником и подтвердила свою солидарность как с животноводами, так и со своей неофашистской политической партией Братья Италии.

Диана Гарвин, профессор продовольствия и политики в Университете штата Орегон, говорит, что итальянский премьер-министр, выступающая против абортов, геев и иммиграции, использует мясо, чтобы представить более широкие культурные проблемы и получить голоса фермеров страны, которые занимаются животноводством. В Америке, отмечается в материале, продолжается такая же культурная война вокруг мяса, которая ведется на полях битв за маскулинность, деньги и политическое влияние. Сальвини противопоставляет домашнее итальянское мясо тому, что он называет бюрократией Европейского Союза. Его последним предвыборным лозунгом было «Больше Италии, меньше Европы!»

Кулинарный расизм в Италии

В 2019 году архиепископ Болоньи устроил праздник для города и подал тортеллини с курицей вместо свинины. Это сделали для того, чтобы жители-мусульмане могли поужинать. Тогда это возмутило итальянских правых, о чем писали в Foreign Policy. Это коснулось вопроса иммиграции, на что премьер-министр Мелони заявила: «существует проблема совместимости исламской культуры с ценностями и правами нашей цивилизации». Такую риторику назвали Мы против них, и заключается она в формировании разрешения на то, что можно есть, а что нет, и ограничивает свободу выбора. Более того, с 2009 года в городе Лукка запретили открывать новые так называемые «этнические» рестораны. С тех пор такие города, как Флоренция, Верона и Триест, положили конец иностранной кухни с целью защиты «собственных кулинарных традиций. Например, когда в Венеции запретили продавать кебабы, мэр города заявил, что ближневосточный деликатес «не совместим с сохранением и развитием культурного наследия Венеции». По мнению Гарвин, такое поведение, а именно «сохранение традиций», перерастает в расизм.

Против пуризма и гастрономического национализма

«Что такое традиция?» — спрашивает Заккури. Чтобы создать собственную интерпретацию итальянской кухни, шеф-повар опирается на такие пищевые традиции, как китайский тофу и японский сейтан, которые предшествовали итальянским традициям. Она готовит карри из Индии, соусы из Таиланда. Ее ресторан является отражением культурного фьюжна, современной реальности, которую так легко не заметить политикам и пищевым пуристам, которые хотели бы вернуть время назад.

На самом деле, итальянская еда всегда была фьюжном. Пасту, вероятно, импортировали из Азии или Ближнего Востока, а пиццу популяризировали американцы. По словам Гарвин, в своем теперешнем виде эти популярные блюда появились лишь с середины 1900-х годов. До этого помидоры для соусов, кукуруза для поленты и картофель для ньоки — все это происходило из Нового Света, то есть из Америки. Под влиянием кулинарных традиций и ингредиентов со всего мира итальянская кухня продолжает развиваться и сегодня. Зерно для пасты от итальянских нонна происходит из далекой Канады, а Сальвини прав, уточняя, что фундук в итальянской Нутелле происходит из Турции; хотя его отказ от шоколадно-фундукового спреда, скорее всего, связан с предубеждениями.

Важность мяса для итальянской идентичности

На вопрос, является ли мясо настолько важным для итальянской идентичности, как утверждают некоторые политики, Заккури отвечает: «Это зависит от региона», а в Италии много регионов, каждый из которых имеет свою собственную кухню. В то время как северная итальянская кухня исторически формировалась под влиянием тяжелых, пикантных мясных блюд, юг придерживается более вегетарианской, средиземноморской диеты — хотя и с большим количеством морепродуктов.

Джанфранко Марроне, итальянский профессор Университета Палермо, изучает символику и дискурс вокруг итальянской еды. По его словам, в гастрономическом национализме, который означает использование пищи для сохранения политической идентичности страны, есть что-то такое, что «не имеет смысла».

Действующий министр кричал толпе, что он любит свинину, и что веганы должны «смириться с этим», а крупнейшее сельскохозяйственное лобби Италии заявило, что «мясо из пробирки стирает народную идентичность целой нации». С одной стороны, консервативные политики обеспокоены меньшинством итальянцев, которые, по их мнению, разрушают национальную культуру. С другой стороны, не нужно много усилий, чтобы увидеть то, что Марроне называет их «абсолютно фальшивой идентичностью итальянской кухни».

Культуру страны формируют люди, и, следовательно, политика. Однако, одно движение не может диктовать ее для целого народа. Популярность веганского фьюжн-ресторана на севере Италии может объяснить, почему ультраправые экстремисты страны изо всех сил пытаются положить конец эволюции.