«Здесь боятся слова геноцид». Лидеры мнений Франции о том, как год объясняют согражданам, что происходит в Украине.
В течение года с начала большой войны за поддержку Францией Украины в тамошних медиа сражались авторитетные аналитики и известные волонтеры. NV собрал мнения четырех из них.
Мария Олекса
Для многих французов, которые раньше не очень погружались в события в Украине, полномасштабная агрессия, начатая Россией, стала шоком. Однако в стране, где популярна Марин Ле Пен, экс-кандидат в президенты от ультраправого Национального собрания и давняя поклонница Владимира Путина, далеко не все видели события, разворачивавшиеся в двух тысячах километров от Парижа, реалистично.
Впрочем, в течение года войны во французских медиа громко, уверенно и аргументированно звучали проукраинские голоса, они объясняли соотечественникам, что происходит в Восточной Европе, и почему нужно поддерживать Украину до окончательного поражения России.
И если количество поддерживающих Украину и пророссийски настроенных кардинально не изменилось — по социологическим опросам, первых было и есть 74%, вторых — 3% и 23% не отдают предпочтение никому, то серьезно увеличилось число французов, выступающих за предоставление Украине оружия: в марте таковых был 41%, в декабре уже 70%. Нельзя отрицать, что на позицию соотечественников повлияли также и лидеры общественного мнения.
Мария Олекса, редактор французского телеканала Franceinfo, специально для NV связалась с теми аналитиками, которые в последнее время чаще всего поддерживали Украину на телевидении и в других медиа, и попросила их объяснить, почему они это делают.
Николя Тензер, политолог, аналитик, бывший политический советник
«С начала 2000-х годов я предупреждал французские власти о том, куда движется Россия. Все отвечали, что я преувеличиваю, и что с Россией нужно работать, потому что другого выбора нет. За последние 15 лет я был в Украине два десятка раз. И в Россию ездил, преподавал там. Уже тогда я понял, что это две совершенно разные страны. Принадлежность Украины к европейскому пространству стала для меня очевидна еще в 2008 году.
Очень французская черта — разделять мир на важные страны, такие как США, Китай, Россия, в этот список Франция сама себя тоже вписывает, и незначимые страны. К ним долгое время относили и Украину. Меня всегда раздражало это циничное распределение. К тому же, оно абсолютно нереалистичное. После 24 февраля все это увидели.
За последний год я дал 350 интервью, написал 50 статей и побывал в 20 странах. Потому что я не просто исследователь, сидящий в офисе и что-то изучающий. Моя миссия — предупреждать население и правительство о том, что я выявляю в ходе своих исследований. Сейчас я вижу, что речь идет об истреблении украинского народа. Поэтому Россия должна радикально проиграть. Еще двенадцать месяцев назад я сказал, что нужно не только отправлять Украине оружие, но и отправить нашу авиацию. Это не только украинская война. Это наша война. И мне стыдно за то, что Франция не сделала больше раньше. С самого начала".
Александра Гужон, политолог, исследовательница Украины и Беларуси
«Когда я начала изучать политологию и распад Советского Союза, то хотелось узнать эти события через призму беларусов и украинцев. В начале 90-х на меня смотрели, как на экзотическое существо, мол, как это, ты не изучаешь Россию? Тебя интересуют Украина и Беларусь? Так ведь это маленькие страны!
Я очень часто бывала в Украине. Много времени провела в восточных регионах, в Славянске, Краматорске. Пыталась понять динамику этих городов с непростой судьбой. Для меня очень давно стало ясно, что Украина не похожа на Россию. Однако французам это нужно объяснять. Раскол начался еще до 2014 года, а затем только усилился. В 2021 году я была в современном и энергичном городе Мариуполе, и мне запомнилась встреча с русскоязычным украинским волонтером, который объяснил мне, насколько его кардинально отвернуло от России.
24 февраля с самого утра меня пригласили на радио- и телеэфир. Зная о российском дискурсе по поводу «денацификации» Украины, моей задачей было объяснить, что на самом деле происходит. Сейчас на телевидении появилось много экспертов-комментаторов, я такой роли не хочу. Комментировать очередное выступление Путина мне не интересно.
Я не устаю объяснять французам концепцию двуязычной страны: русскоязычный украинец понимает украинский и может на нем говорить, а вот русскоязычный россиянин — нет. Еще очень важно объяснять, что русский язык в Украине никто не притесняет. Притесняли украинский! И делали это десятилетиями. Дошло даже до того, что долгое время украинский язык считался языком, простите, селюков. И все это была сознательная империалистическая политика, навеянная Россией. Если рассказывать об этом французам, они наконец-то начинают лучше понимать контекст.
Я была в Украине после начала войны. Мне было важно увидеть, что страна держится и, я думаю, будет держаться!"
Антуан Аржаковски, историк, религиовед
«Мой интерес к Украине связан с моими корнями. Родители моего папы были из Севастополя, мамины — из Одессы. Моя бабушка была татарского происхождения. Они бежали из Российской империи в 1917 году. В общей сложности я 17 лет прожил в России и Украине. Сначала работал культурным атташе в Москве, но потом, когда мне предложили переехать, я без колебаний выбрал Украину. Потому что в 1990-х годах это была лучшая страна региона для построения демократии.
Я преподавал в Украинском католическом университете во Львове, мои дети ходили в украинскую школу. Я чувствую большую связь с этой страной и хорошо понимаю, что во Франции долгое время видели только Россию. Теперь, когда я принимаю приглашение телеканалов, я хочу быть полезным. Я для себя решил, что это моя ответственность — объяснять то, что происходит.
Риторика меняется. Если в 2014 году я одним из первым сказал, что Малайзийский боинг сбили российским оружием, меня тогда раскритиковали, назвали радикальным. Это был период, когда во французские телестудии ходили российские пропагандисты. Теперь их почти нет.
Россия — это мафиозное государство с нео-империалистической идеологией, которое чувствует, что демократия — это угроза для него. Это война разных мировоззрений.
Во Франции есть разрыв между населением и властными кругами: французы выступают за то, чтобы дать Украине оружие, а многие политики были бы уже готовы идти на переговоры с Путиным. Они не поняли, что с ним говорить нельзя. Говорить можно будет с российской оппозицией, пока в изгнании. Это окружение Ходорковского и Навального. Россия должна стать демократическим государством, и его будущее тоже нужно готовить.
Однако вначале Россию нужно победить. Это очевидно. И для этого Европа должна перейти на военную экономику, а она до сих пор этого не поняла. Это единственный способ быстро завершить войну".
Алин Ле Бай-Кремер, волонтер, соучредитель ассоциации Stand With Ukraine
«Когда я была подростком, то постоянно слышала от старших — «больше никогда». Это говорили о Второй мировой, о Холокосте, позже — о геноциде в Руанде. А история все повторялась и повторялась. После Чечни и после Грузии я поняла, на что способна Россия. На мое мировоззрение также повлияли люди, которых я встретила на своем пути. К примеру, Андре Глюксманн и Бернар-Анри Леви.
Мы с коллегами создали Stand With Ukraine за два дня до войны, потому что тогда было понятно, что голос Украины должны услышать. Россия ведет империалистическую войну, стремящуюся стереть украинское население и его культуру. Наша цель — нести украинские цвета и помогать. Для этого слушать, что именно нужно украинцам. К примеру, зимой им нужны были генераторы. Мы собирали генераторы. А также возили в Украину делегации политиков, чтобы они увидели все своими глазами.
Многие во Франции не понимают, что Россия веками не давала Украине жить. Когда 24 февраля все бросились комментировать происходящее, из них единицы знали историю. К примеру, когда речь зашла о зерновом терроре, я осознала, что во Франции даже не знают о Голодоморе. Или когда на всех устах было Запорожье, никто не упоминал казацкую историю этого города. Если все это осознавать, цинизм и извращенность врага становятся очевидными! Но для этого нужно понимать контекст.
Во Франции боятся слова геноцид. Это напоминает темные страницы истории, и об этом не хотят вспоминать. Для меня же именно это Путин делает в Украине, и мы не можем молчать".
