Дольше, чем Роберт Мугабе. Почему белорусы решились протестовать против Лукашенко вопреки неистовой жестокости власти
Если Александр Лукашенко останется президентом еще на пять лет, он будет править дольше, чем печально известный зимбабвийский диктатор Роберт Мугабе. Белорусы не хотят этого и осмелились на массовые уличные протесты, которые силовики разгоняют с неистовой жестокостью
12 августа МВД Беларуси в официальной сводке сообщило: накануне ночью «были отмечены очаговые сборы в 25 населенных пунктах». За участие в незаконных акциях задержали более 1 тыс. граждан, за медпомощью обратился 51 человек. А в Бресте некая группа с арматурой, по данным МВД, напала на сотрудников милиции и те в ответ открыли огонь на поражение, ранив одного из нападавших.
Для миролюбивой и словно замершей в оцепенении между РФ и ЕС страны подобный накал страстей, скрывающийся за сухими фразами милицейской сводки, — дело небывалое.
Таков итог того, что официальный Минск называет победой Александра Лукашенко, бессменно руководящего страной 26 лет подряд, на очередных президентских выборах, прошедших 9 августа.
Вечер дня голосования 30‑летний инженер Александр Петрукович, проживающий как раз в Бресте, провел не у телевизора, а на улицах родного города — он протестовал. «За 26 лет не произошло ничего хорошего. Он [Лукашенко] просто всех задолбал своей пшеницей, коровами и всякой колхозной коммунистической фигней», — объясняет Петрукович причины, заставившие его выйти на улицу.
Впрочем, возмутила его не столько лукашенковская «фигня», сколько то, что она может продлиться еще пять лет: по предварительным официальным данным, озвученным Центризбиркомом, действующий глава государства выиграл в первом туре, набрав более 80 % голосов. Его основной конкурент — Светлана Тихановская, вокруг которой объединились штабы других оппозиционных кандидатов, поскольку тем отказали в регистрации на выборах, по версии ЦИК получила лишь 10 %.
Тихановская во время кампании выдвигала простые требования: проведение честных президентских выборов после освобождения политзаключенных, среди которых оказался и ее супруг, популярный блогер Сергей Тихановский.
В цифры ЦИК многие белорусы не поверили. Ведь Тихановской и ее группе поддержки удалось провести впечатляющую избирательную кампанию, собирая многочисленные митинги по всей стране. Например, на акцию, прошедшую в Минске 30 июля, по оценкам правозащитников, вышло 60 тыс. человек: в современной истории Беларуси такой показатель — абсолютный рекорд для подобного рода мероприятий.
В день выборов ко многим местам голосования выстраивались очереди, чего ранее также не бывало, отмечает Вадим Можейко, аналитик Белорусского института стратегических исследований (BISS) и доверенное лицо кандидата в президенты Сергея Черечня. Он был наблюдателем на одном из участков и сам увидел вероятный масштаб фальсификаций в пользу действующего главы государства.
Накануне выборов штаб Тихановской призвал своих избирателей складывать бюллетень гармошкой перед тем, как бросить его в урну. Или приходить на участок с белыми браслетами. Все это должно было помочь визуально оценить количество полученных оппозиционным кандидатом голосов и сравнить это число с официальными данными. «Мы видели, что из 654 человек [проголосовавших на участке] 309 либо сложили бюллетень гармошкой, либо были с белыми браслетами. А официальный результат — Тихановская получила всего 114 голосов», — говорит Можейко.
Пять лет назад итог предыдущих выборов, по его словам, хоть и подтасовали в пользу Лукашенко, которому официально насчитали 83,5 %, однако все и так понимали: президента реально поддерживает большинство избирателей. Но в 2020‑м в его массовую поддержку, и уж тем более на уровне 80 %, точно никто не верит, считает Можейко. К тому же есть примеры участков, где комиссия посчитала голоса открыто и честно, и они показывают: Тихановская набрала там 70−80 %, а Лукашенко — 15 %. «Все понимают, что Лукашенко проиграл. Неизвестно, с каким результатом, но он точно проиграл», — не сомневается Можейко.
Объединенный штаб оппозиции не признал данные ЦИК — там считают, что это кандидат от оппозиции получила 70−80 %. Но доказать подобное сложно: ни иностранных наблюдателей, ни экзитполов, ни независимых социологов на этих выборах не было, — все аспекты оценки народного волеизъявления контролировала власть.
Белорусская инициатива Честные люди — неформальное объединение активных граждан, созданное для защиты права выбора белорусов, — сообщила, что ЦИК как минимум в три раза занижает количество голосов, отданных за Тихановскую. Инициатива потребовала провести общенациональный пересчет итогов волеизъявления.
Честные люди сделали свое заявление не на пустом месте — они поддерживают онлайн-платформу Голос, основанную для альтернативного подсчета голосов, на которую фотографии своих заполненных бюллетеней загрузили уже 1,2 млн белорусов, — это примерно каждый пятый от общего числа проголосовавших, заявленного Центризбиркомом. По этим данным Тихановскую в целом по стране поддержали как минимум 30 %.
Представители платформы, как передало белорусское онлайн-издание TUT. by, заявили: 80 % зарегистрировавшихся на ней избирателей отдали голоса оппозиционерке.
Все эти несоответствия, а также усталость населения от правящего режима вывели людей на акции протеста по всей Беларуси. Лукашенко, которому в последние пять лет удалось избавиться от имиджа «последнего диктатора Европы», отправил против недовольных людей ОМОН. «Мы еще мягко отвечаем, мягко», — заявил Лукашенко на первой пресс-конференции после выборов.
Двое погибших, десятки жестоко избитых и тысячи задержанных, использование силовиками не только травматического, но уже и огнестрельного оружия — вот что скрывается за этим его «мягко».
Задавить всех
Белорусский журналист Павел Добровольский начал освещать акции протеста против нечестных выборов в Минске 9 августа. По его словам, в первый день на улицы вышла преимущественно молодежь. «Публика совсем другая, чем была на санкционированных митингах Тихановской, куда приходили даже пенсионеры. Сейчас это уже нелегальные протесты, и за них грозит уголовная ответственность, реальные тюремные сроки», — объясняет Добровольский.
После первой ночи протестов в Беларуси правоохранители задержали 3 тыс. человек, после второй — 2 тыс., после третьей — 1 тыс. «Меньше задерживают не потому, что власть подобрела, а просто места в изоляторах закончились», — рассказывает журналист. При этом массовые акции недовольства проходят не только в Минске, но и во всех городах страны.
Сама Тихановская сразу после дня голосования выехала из страны в Литву, обнародовав странное видеообращение к избирателям, читая его текст по бумажке: мол, нужно прекратить протесты. Перед отъездом кандидат долгое время провела в помещении ЦИК, где и записала свое видео. Мария Колесникова, соратница Тихановской, уверена, что это было сделано под давлением.
Но самоудаление оппозиционного кандидата белорусов не остановило. Антон Мотолько, активист и сооснователь краудфандинговой платформы Mola Mola, объясняет: люди вышли на мирные протесты не в поддержку какого‑то конкретного лидера, а показывая несогласие с политикой действующих властей. Белорусы — очень мирная нация, они, мол, не хотят никаких силовых столкновений. «Хипстеры и молодежь искренне не понимали, почему в них стреляют», — говорит активист.
По его словам, когда в ночь на 10 августа протестующие увидели ОМОН, они разбегались, но потом возвращались. И даже когда силовики принялись забрасывать их светошумовыми гранатами, люди все еще продолжали кричать им в лицо: «Милиция с народом».
Однако протест быстро эволюционировал: впервые в истории современной Беларуси активисты попытались строить уличные баррикады. «В ход шли клумбы, рекламные столбы, скамейки», — рассказывает Добровольский. Кое-кто даже применил несколько коктейлей Молотова, а некоторые митингующие начали блокировать своими автомобилями проезд грузовых автозаков.
Даже самые мирные граждане, когда в них стреляют резиновыми пулями, применяют против них водометы и забрасывают шумовыми гранатами, могут радикализоваться, считает Можейко. «Раньше немыслимо было представить, что в Минске силовики будут бросать светошумовые гранаты, а протестующие — строить баррикады. Сейчас это становится нормой», — говорит он.
В белорусской столице у протестов нет эпицентра: жители выходят на улицы даже в спальных районах, где за ними по дворам бегают омоновцы и, догнав, жестоко избивают.
При этом в первые дни после выборов в стране отключили мобильный интернет и соцсети — все более-менее восстановилось лишь утром 12 августа. Это также затруднило координацию уличных активистов.
Сейчас протестующие черпают информацию в основном из телеграм-каналов, рассказывает Добровольский. Самый популярный из них — Nexta live: за три дня его аудитория выросла с 300 тыс. до 1,4 млн человек. На канале не только публикуют актуальные фотографии и видео об акциях в разных городах страны, но и размещают призывы к протестам и забастовкам на предприятиях. И на нескольких заводах такие акции действительно прошли.
На сегодня есть лишь пара примеров того, как одиночные силовики переходили на сторону протестующих, добавляет Добровольский. «ОМОН очень жестко отвечает. У них квартиры, кредиты, их все устраивает. Они искренне ненавидят демонстрантов», — объясняет журналист.
По наблюдениям минчанки Веры Филенко, протестующие действуют стихийно и интуитивно. «Пафоса нет вообще никакого, ни героического, ни патриотического, все очень четко и по существу, как на кухне», — объясняет она. Все происходящее на ее родине после выборов Филенко видит так: «Это агония героинового наркомана [действия Лукашенко], который режет глотку за дозу власти».
Легкой победы не будет
Журналист и историк Ярослав Шимов отмечает, что протестующие, как и до того кандидаты на выборах, не принадлежат к кругу «традиционной» национал-демократической оппозиции. У выходящих сейчас на улицы белорусов нет какой‑то четкой внутри- или внешнеполитической программы: ими движут не стремление к «европейскому выбору» или какие‑то высокие идеалы. Просто люди ощущают себя униженными режимом, который не считается с их мнением. «Это порыв в защиту демократии в ее самом первозданном виде — как волеизъявления граждан», — уверен Шимов.
Если бы Тихановской ЦИК «написал» хотя бы 20−25 % голосов, — пусть это и явно меньше, чем она реально набрала, — столь бурных протестов могло и не быть, предполагает историк. Но в таком случае противники Лукашенко стали бы заметной политической силой и править как раньше президент уже бы не смог. Поэтому дряхлеющий лидер и пошел на откровенный подлог.
Чем бы ни закончились протесты, в глазах очень большого числа белорусских граждан Лукашенко уже утратил свою легитимность. «Нынешние выборы — первые, которые Лукашенко не смог бы выиграть, проводись они с соблюдением всех демократических правил», — отмечает эксперт.
Экономические проблемы, странная политика властей по отношению к коронавирусу (Лукашенко и Ко его игнорировали), да и общая усталость от «вечного» правящего режима, — все это привело, по мнению Шимова, к реальному падению популярности главы государства. А нынешние выборы лишь доказали его полную несостоятельность.
Активист Антон Мотолько предполагает, что конфликт между властью и гражданским обществом станет лишь обостряться, а поднимут градус противостояния своими жесткими действиями силовики. О каких‑либо переговорах Лукашенко и оппозиции или хотя бы о попытке установить диалог и речи не идет. «К сожалению, все приходит к ситуации даже худшей, чем было в 2010 году, когда действия белорусских властей привели к санкциям и разрыву отношений с ЕС и США», — уверен Мотолько.
Можейко из BISS лишь надеется на то, что силовики долго не выдержат работы в таком чрезвычайном режиме, а у протестующих хватит сил и воли к мобилизации. Также он уверен, что если на сторону митингующих начнут переходить местные чиновники и элиты, процесс падения Лукашенко станет необратимым.
Но ничего подобного пока не происходит. А вот воля у рядовых белорусов, похоже, есть: Петрукович из Бреста, например, ежедневно ходит на протесты. «Все рады, что менты страдают третьи сутки без сна. Сил у них мало, почти вся „элита“ [силовиков] — в Минске», — говорит он.
Если Лукашенко все же останется править, то делать это он станет, уверен Шимов, с опорой исключительно на репрессивный аппарат. «Это будет мрачная эпоха», — прогнозирует он.
Но даже если отсчет президентских лет Лукашенко оборвется на цифре «26», перспективы Беларуси радужными не станут: союз с Россией, вызванный зависимостью от последней, в том или ином формате в среднесрочной перспективе сохранится и после Лукашенко, отмечает историк.
А Петрукович все же надеется, что в стране пройдут честные выборы, которые вернут старую национальную символику, откроют страну для приватизации и инвестиций. Для себя он четко решил: если Лукашенко останется еще на пять лет у власти, он просто уедет из страны. «При его режиме я больше точно жить не буду», — уверенно говорит житель Бреста.
Читайте этот материал в свежем номере журнала НВ — № 30 от 13 августа 2020 года
