Стоимость каждой — 1 млн евро. Как разминируют Украину немецкие платформы GCS и что для них «плохой сценарий» — интервью с CEO компании
Филипп фон Михаэлис, СЕО швейцарской компании Global Clearance Solutions, разминирующей Украину почти с первых месяцев большой войны, об особенностях работы здесь, требованиях международных доноров и том, чем отличается Украина от Германии.
Треть Украины, или около 174,000 кв км потенциально загрязнена минами, невзорвавшимися боеприпасами и взрывными устройствами, и это ставит под угрозу более 6 млн украинцев. Такие оценки приводит швейцарская компания Global Clearance Solutions (GCS), специализирующаяся на устранении взрывоопасных угроз в различных регионах мира, по крайней мере уже успела поработать в более чем 30 странах. С 2022 года компания работает в Украине, инвестировав в выход на этот рынок более 1 млн евро.
И теперь GCS имеет офис и в Киеве, а также сервисный центр и склад. «Используя самые современные роботизированные системы, сенсорные, глушильные и дроновые решения, мы очищаем важные промышленные и гражданские территории от мин и других взрывоопасных остатков войны», — так описывает свою деятельность компания.
Филипп фон Михаэлис, CEO компании GCS приехал по делам в Киев и заодно пообщался с NV.
Что собой представляют ваши платформы для разминирования?
На данном этапе мы поставляем на украинский рынок две платформы: GCS-100 приблизительным весом 2 тонны и более крупную — GCS-200 — весом примерно 10 тонн. Обе управляются дистанционно. К ним идет навесное оборудование, которое вы можете подключать к машине в зависимости от выполняемой задачи. То есть, прежде всего мы смотрим, что нас окружает, какие типы взрывоопасного загрязнения есть на том или ином участке.
В зависимости от размера участка, мы также выбираем меньшую или большую платформу. Если нужно обследовать много маленьких участков, или к которым трудно добраться, то следует выбрать машину поменьше, более мобильную. Но, например, на противотанковые мины мы не хотим на ней наезжать, чобы избежать возможных дополнительных повреждений машины. Поэтому важно понимать методологию использования этих машин. С большей — GCS-200 — мы уже можем справиться с большими территориями и более значительными опасностями. Это базовая информация о наших машинах. Также мы используем дроны, специальные камеры, чтобы обследовать территорию и помогать таким образом машинам эффективнее работать.
Какие риски подстерегают оператора платформы во время работы, и какой худший сценарий может возникнуть?
Главное правило для оператора — дисциплина. Плохой сценарий может быть тогда, когда оператор допускает ошибку. У нас есть процедуры, которые уменьшают риск такой ошибки со стороны оператора. Мы каждые 3−6 месяцев проводим проверки. Мы должны убедиться в наличии у оператора необходимого оборудования, связи и тому подобное. Оператор не должен работать более 2 часов подряд. Также каждые 50 часов следует проверить машину — масло, например.
В конце концов, у многих наших операторов есть военный бэкграунд, потому что такая работа требует максимально большой отдачи, контроля, дисциплины. Но даже при плохом сценарии мы теряем машину, а не оператора.
С какими видами взрывоопасного загрязнения чаще всего приходится иметь дело? Приведите пример мощности одной машины — какую территорию за день способна обследовать, скажем, большая машина?
