Катастрофа польского самолета Ту-154 в России сначала объединила в чрезвычайном трауре, но потом разделила общество Польши. А для Европы стала еще одним неусвоенным уроком по поводу того, как ведет себя Россия в случаях, когда есть основания для расследования ее ответственности за масштабные трагедии.

Журналист Video NV Богдан Машай обсудил политические и исторические последствия Смоленской катастрофы, а также многочисленные версии ее причин с известным польским политологом и журналистом Мареком Сиерантом.

NV приводит важнейшие фрагменты этого разговора.

***

— 1 апреля 2025 года стало известно, что Польша предъявила обвинения 43 российским судмедэкспертам, которые работали с телами жертв Смоленской трагедии. Польские следователи обвиняют их в том, что эти эксперты либо не учли важные детали расследования, либо внесли в протоколы ложную информацию. Любопытно, что официальная российская пропаганда с 2015 года фактически не уделяет внимания ни самой Смоленской трагедии, ни ее расследованию. Но, как видим, Польша до сих пор даже проводит следственные действия. Расскажите, какие процессы, связанные с расследованием Смоленской катастрофы до сих пор продолжаются в Польше?

— Конечно, есть расследование. Есть разные рапорты [отчеты, включая политические — прим. ред.], которые говорили, что это было покушение, что это был подрыв или теракт. Отдельное расследование ведет Генпрокуратура Польши, оно важнейшее из всех тех расследований.

Марек Сиерант, польский журналист и политолог / Фото: Marek Sierant / Facebook

Относительно того, что 43 лицам [российским судмедэкспертам] предъявлено обвинение — там доходило на самом деле до вещей, я сказал бы, достаточно невероятных.