Сегодня же действо в Гостином дворе в Москве предусматривало вопросы и от «журналистов», преимущественно представлявших пропаганду РФ, и от включавшихся из разных регионов россиян. Также на экран перед Путиным выводили вопросы, которые зрители якобы присылали на прямую линию — российская пропаганда уверяет, что их было более двух миллионов.

Читайте также:

Во время прямой линии Путина показали ряд «неудобных» вопросов о войне и проблемах в России

Пресс-конференция Путина продлилась чуть более четырех часов, он ответил на 67 вопросов.

В своих ответах Владимир Путин повторил псевдоисторические нарративы о том, что ряд украинских территорий якобы должны принадлежать России вопреки международно признанным границам Украины. В издевательском тоне он также заявил, что правил миропорядка не существует и что он «обойдется» без контактов с западными лидерами.

NV собрал самые одиозные, агрессивные и лживые из заявлений диктатора. Они представлены прямой речью с некоторыми сокращениями.

Мир будет тогда, когда мы достигнем своих целей, они не меняются. Напомню, о чем мы тогда говорили: о денацификации Украины, демилитаризации, о ее нейтральном статусе. Есть и другие возможности: или договариваться, или решить силовым путем. Не хотят договариваться — ну что же, мы вынуждены принимать другие, в том числе военные меры.

Русские и украинцы — единый народ. Сейчас происходит огромная трагедия, похожая на гражданскую войну между братьями.

Одесса — русский город, Украина не имеет отношения к Причерноморью. Весь юго-восток Украины всегда был пророссийским, потому что это исторические российские территории. В Турции хорошо знают, все Причерноморье в результате русско-турецких войн отошло к России. Причем здесь Украина? Никакого отношения не имеет вообще. Ни Крым, ни вообще все Причерноморье. Одесса вообще русский город. Все об этом хорошо знают. Нет, напридумывали всякую чушь историческую. Ленин передал все Украине при формировании СССР. Мы смирились с этим после распада Советского Союза и готовы были в такой парадигме жить. […] Но после госпереворота 2014 года [Ревролюции достоинства, как ее называет Путин] нам стало ясно, что нам не дадут выстроить нормальные отношения с Украиной.

К войне привело безудержное стремление [Запада] подползти к нашим границам, захватив Украину в НАТО. Плюс еще кровавые события на Донбассе в течение восьми лет. Все это привело к трагедии, которую мы сейчас переживаем. Они вынудили нас на эти действия.

Украине все привозят на халяву, но это закончится. Сегодня Украина почти ничего не производит. Пытаются что-то там еще сохранить, но почти ничего не производится. Извините за моветон — на халяву все привозят. Но эта халява может когда-нибудь закончиться. И, судя по всему, заканчивается помаленьку. […] Все что обещали западники, все Украина получила. Даже больше. Но мы уничтожили. […] Это и есть демилитаризация.

Ну зачем нам мобилизация? Необходимости в ней нет: планировали 400 тыс., набрали 486 тыс. контрактников. В зоне «СВО» 244 тыс. [мобилизлванных], ежедневно контракт подписывают 1500 человек. Российская группировка в зоне боевых действий — 617 тыс. человек.

Контрнаступление ВСУ — «нигде ничего не получилось». В Крынках [район плацдарма ВСУ на левом берегу Херсонской области] было принято решение «отойти на несколько метров в лесопосадку», потери у РФ «санитарные». Украина бросает туда личный состав «по политическим соображениям», «пихают своих людей на истребление», чтобы Киев «клянчил деньги». Но просто их выбивают оттуда, вот и все. […] По всей линии соприкосновения наши войска [российсие оккупанты], скажем скромно, улучшают свое положение.

То, что происходит в Газе — катастрофа, ничего подобного в Украине нет, посмотрите на «СВО» [так в России до сих пор называют войну против Украины] и почувствуйте разницу. Должны быть имплементированы решения по поводу созданию двух государств в этом регионе — Израиля и Палестины.

Частных военных компаний в России нет — формально, но права бойцов ЧВК должны быть восстановлены, они имеют право на все льготы. У меня есть среди моих близких связей — дети там воевали в ЧВК. Среди тех людей, которые меня окружают, работают рядом со мной, тоже там есть и были близкие люди, некоторые ушли из жизни, отдали жизнь, воюя в рамках этой ЧВК.

Маршалы Петены вместо де Голлей в Европе. Многие европейские деятели внешне ведут себя как генерал де Голль, который боролся за интересы Франции с оружием в руках, собрал всё, что было у французов, чтобы оказать сопротивление оккупантам. А на практике ведут себя как маршал Петен, который хоть и был героем Первой мировой войны, но во Вторую стал коллаборационистом и подчинился воле оккупантов.

Фицо и Орбан — не пророссийские политики, а пронациональные. Они защищают свои интересы, таких нет больше. Это связано з большой зависимостью [других стран ЕС] от «старшего брата», Штатов.

Макрон перестал звонить — мы обойдемся. У нас были достаточно хорошие, добрые, рабочие отношения. […] Но с какого-то момента президент Франции прекратил с нами отношения. Не мы прекратили, не я прекратил, это он прекратил. Если интерес есть — пожалуйста — мы готовы, если интереса нет — мы обойдемся. Вот и все. Если европейские страны и президент Франции в частности, не желают с нами общаться, то на нет и суда нет, у нас есть чем заниматься.

Условия для восстановления отношений с США нет. США — важная, нужная страна мира, но эта абсолютно имперская политика мешает им самим […] Когда произойдут какие-то внутренние изменения, когда они начнут уважать других людей, другие страны, когда они будут искать компромиссы, а не с помощью санкций и боевых действий пытаться решать свои вопросы, вот тогда будут созданы фундаментальные условия для восстановления полноценных отношений. Пока таких условий нет. Но мы к этому готовы.

Миропорядка, основанного на правилах, нет. Нет таких правил на самом деле. Они меняются каждый день в зависимости от текущей политической конъюнктуры и сиюминутных интересов тех, кто об этом говорит.

Полное извращение идей Пьера де Кубертена — все, что международные чиновники делают в отношении российского спорта.

Запад стреляет себе в ногу, ограничивая возможности России использовать доллары и евро. Плохо это для нас или нет? Да нет. Чем больше мы используем национальную валюту в финансовых расчетах, тем лучше.

О Молдове и Армении: «Мы ни от кого не отпихиваемся». Как хотят, так пускай и делают. Для нас большой ценности присутствия этой страны [Молдовы] в СНГ не имеет, но мы готовы. Мы не отказываемся, мы ни от кого не отпихиваемся, хотят работать — мы рады, не хотят — это их выбор. […] Это не мы отказались от Нагорного Карабаха, а Армения признала, что Карабах является частью Азербайджана. Ну так произошло.

Не перегибайте, какая охота на ведьм? [о деле журналистки Александры Баязитовой, недавно приговоренной к пяти годам колонии по делу о якобы вымогательстве у вице-президента Промсвязьбанка]. Что она такого сделала, чтобы на нее охотиться? Она что, какой-то крупный оппозиционный деятель, чтобы на нее охотиться?

Журналист WSJ Эван Гершкович в тюрьме по делу. Если ему продлили содержание под стражей, то это сделано по решению суда, так что сказать, что это «без суда и следствия», — некорректно. Мы не то чтобы отказались их возвращать [речь о возможном обмене Гершковича и еще одного американца Пола Уилана] — мы хотим договориться, и эти договоренности должны быть взаимоприемлемыми и устраивать обе стороны. У нас на этот счет идет диалог [c CША], и он не простой. Я думаю, что мы говорим на понятном друг для друга языке, и надеюсь, что найдем решение.

Вспышка кори в России — из-за беженцев из Украины. У них низкий уровень иммунизации.

Был в Луганске «незаметно», победа будет «за нами». Столько лет боролись [речь о вторжении РФ на Донбасс], не сдавались — уверен, победа будет за нами общая. […] Я там был, но был так — незаметно. Тем не менее проехал по Луганску. Все выглядит довольно скромно, не так как в Москве.

О двойниках [студент из Санкт-Петербурга задал Путину вопрос о двойниках в цифровом образе самого диктатора]. Я смотрю, вы можете быть на меня похожи и говорите моим голосом. Но я подумал, что похожим на меня, говорить моим голосом должен только один человек — и этим человеком буду я.

«Долг», цели и «шелуха». Что помогает переживать то, что нас атакуют — чувство долга, без всякого пафоса могу сказать. Я за многие годы приучил себя: нужно стремиться к тому, чтобы выбирать самое главное и делать все для достижения поставленных целей, не обращая внимания на всякую шелуху. Если ты уверен в том, что ты делаешь — а я уверен.