Жизнь в условиях репрессий. Пять фактов о крымских политзаключенных, которых преследует оккупационная власть РФ
В пяти фактах рассказываем истории крымских политзаключенных, в течение семи лет живущих под угрозой репрессий в оккупированном Крыму.
Этот материал был подготовлен в рамках проекта Крымская редакция — инициативы украинских журналистов из Крыма, призванной найти инструменты и решения для деоккупации и реинтеграции полуострова.
В мае 2014 года российские силовики задержали в оккупированном Крыму группу активистов: Олега Сенцова, Александра Кольченко, Геннадия Афанасьева и Алексея Чирния. Они стали одними из первых и самых известных крымских политзаключенных: с обвинениями в «терроризме» и сроками от 7 до 20 лет тюрьмы. За их судьбу в ожидании обменов в свое время переживала вся Украина.
Но за семь лет политические преследования превратились в одну из характерных черт жизни на оккупированном полуострове. Общественное внимание к ним уменьшается, а перспектива обменов остается призрачной.
Среди последних задержанных — крымчанин Станислав Худолей, которого схватили в конце июня этого года за «государственную измену», и крымский татарин Абдулла Ибрагимов, который в июле отбыл три дня под арестом за публикацию в сети еще в 2013 году с религиозной символикой, запрещенной в России.
Что объединяет репрессии в Крыму от Сенцова до Ибрагимова?
231 политзаключенный за все время оккупации
Участие в исламистской партии Хизб ут-тахрир, запрещенной в России. «Диверсии» и «государственная измена». Призывы к возвращению Крыма под контроль Украины. Это самые распространенные обвинения, по которым Россия преследует жителей Крыма, несогласных с оккупацией.
С 2014 года в жернова российских репрессий попал 231 человек. Сейчас за решеткой оккупантов находятся 113 украинских граждан. Арестованные неоднократно публично заявляли о пытках и отказывались от своих показаний из-за того, что сделали их под давлением.
Более 60% заключенных — 78 человек — являются крымскими татарами. Во время оккупации коренной народ полуострова стал жертвой особенно тщательного и жесткого отношения. Показательный пример — дело 76-летнего ветерана крымскотатарского национального движения Сервера Караметова, который в 2017 году пикетировал под «Верховным судом» в Симферополе.
Мужчину приговорили к 10 суткам ареста и штрафу в 10 000 рублей (примерно 175 долларов). А через неделю задержали уже вышедших в поддержку Караметова. Одному из митингующих, тоже пожилому крымскому татарину, выписали такую же сумму штрафа.
Механизмом давления в начале оккупации были насильственные исчезновения. К ним прибегали представители так называемой самообороны, которых не наказывало подконтрольное России руководство. Похищения начались уже в марте 2014 года. Правозащитники зафиксировали в общей сложности 42 таких случая.
Кого-то впоследствии находили мертвыми, как крымскотатарского активиста Решата Аметова. Но 13 человек украинские правоохранители до сих пор считают пропавшими, как евромайдановцев Ивана Бондарца и Владислава Ващука.
Преследования за позицию и религию прикрывают «терроризмом» и «экстремизмом»
Фундаментом для преследования и давления оккупанты сделали свое законодательство о борьбе с терроризмом и экстремизмом. Правозащитники называют его сформулированным неконкретно и слишком широко. Основная статья крымских политзаключенных — участие в террористической организации. Такой РФ считает партию Хизб ут-тахрир. Крымские дела составляют четверть от возбужденных против сторонников этой организации, преследуемых Россией.
До оккупации члены исламистской политсилы не прятали своих лиц, поскольку в Украине она не запрещена. Но за ней все равно пристально следили украинские правоохранители. И когда те изменили присяге и перешли на сторону оккупантов, то уже среди своих отчетов имели материалы на преследуемых в России «хизбов».
Сейчас из-за якобы причастности к партии заключены 74 крымских татар, в общем под преследованием — более 80 человек. Российские суды назначают им от 6 до 19 лет тюрьмы. «Экстремистским» Россия также признала Меджлис крымскотатарского народа, который оказывал сопротивление российскому вторжению. Это сделало невозможным работу представительного органа коренного народа на своей родине.
Такой же статус «экстремистов» имеют даже аполитичные Свидетели Иеговы. За связь с этими организациями крымчане могут попасть в тюрьму.
Притеснений претерпели Православная церковь Украины и Украинская греко-католическая церковь, которые были очагами сопротивления оккупации. В 2014 году прихожанам угрожали, священников похищали, а религиозные памятники уничтожали. Позже силовики задерживали архиепископа Климента. По его заявлению «власти» отказались регистрировать местный приход УПЦ, а суды «выселили» собор в Симферополе и приказали снести храм в Евпатории.
За незаконную миссионерскую деятельность «суды» в Крыму штрафуют мусульман, протестантов, баптистов, иудеев, кришнаитов, например, за обряды в помещениях, не зарегистрированных как культовые сооружения.
90% политзаключенных вывезли из Крыма в Россию
По международному праву статус государства-оккупанта предусматривает ряд обязанностей. Однако Россия в Крыму это право систематически нарушает. Как военное преступление, например, может быть расценена депортация с оккупированной территории и изменение демографического состава. Российские власти вывозят крымчан в военные суды и колонии на своих территориях. Только 12 человек находятся на полуострове. Остальные — в различных российских регионах. Удаленность от Крыма затрудняет связь и свидания с родственниками или адвокатами. Например, Олег Сенцов «сидел» в северных Лабытнангах, расположенных за 4,5 тысячи километров от южного полуострова.
Даже тогда, когда заключенного держат в Крыму, его контакт с семьей может быть ограниченным. Так, только за последние три года 18 заключенным крымским татарам не позволили присутствовать на похоронах родственников. В то же время, если российские власти предпочитают разорвать связи узника с Киевом, они могут фактически силой признать его своим гражданином и отрицать подданство Украины. Основание формальное — не написал отказ от оккупационного паспорта. Последствия реальные — недопуск украинского консула. Так было, в частности, с фигурантами «дела Сенцова».
Под опекой благотворительных фондов 191 ребенок политзаключенных
После массовых арестов крымских татар большая часть семей живет без мужчин. В некоторых поселках компактного проживания такие семьи образуют даже своеобразные «женские улицы», где жены остались дома сами. Сейчас таких более 60, почти 120 матерей не видят сыновей.
Для поддержки семей политзаключенных были созданы фонды Крымское детство и Бизим балалар (Наши дети). Они заботятся о детях арестованных, собирают материальную помощь на их развитие.
Гражданские журналисты — явление в ответ на репрессии
Захватив Крым, российские власти начали зачищать медиапространство от «неудобных», оставляя в нем только своих пропагандистов.
Медиа заставили перерегистрироваться по российскому законодательству и при этом отказали в лицензиях 18 крымскотатарским СМИ. Это лишило независимых журналистов законных прав на работу. В редакции приходили с обысками, например, на телеканал ATR и в газету Авдет, которую издавал Меджлис. Непризнание Крыма как российской территории считается преступлением и также является угрозой для журналистов. В 2021 году ФСБ задержала фрилансера Радио Свобода Владислава Есипенко, который писал на социальную и экологическую тематику, снимал опросы крымчан. Его обвинили в «шпионаже». В своих письмах Есипенко рассказал о пытках током, избиениях и принуждении кричать Слава Украине!
В целом украинские правоохранители говорят о более чем 120 зафиксированных случаях преследования СМИ. В ответ на такие зачистки в Крыму появилось новое для Украины явление — гражданская журналистика. Освещать задержания, обыски и суды на полуострове начали активисты.
В частности, такую работу выполняет объединение Крымская солидарность. Однако и она стала мишенью для силовиков. Сейчас под арестом находятся девять ее журналистов, 50 активистов, три правозащитника и 38 волонтеров.
* В материале использованы данные Крымской солидарности, Крымскотатарского ресурсного центра, Крымской правозащитной группы, Мемориала, Офиса уполномоченного Верховной Рады по правам человека и прокуратуры АРК и Севастополя
Проект Крымская редакция реализуется при финансовой поддержке Посольства США в Украине.
