Как Украина потеряла юг. NV определил несколько причин стремительного захвата РФ огромного региона от пригородов Николаева до Мариуполя
В начале войны ВСУ просто не могли успешно защитить юг, — основы этого болезненного провала закладывались еще начиная с 2014 года.
Один из самых противоречивых вопросов, обсуждаемых в украинском обществе и власти — «Почему россияне так быстро захватили юг Украины?». Из него вытекает и сопутствующий: «Кто разминировал юг, перешейки с Крымом, из-за чего оккупанты почти беспрепятственно вышли на оперативный простор?».
На протяжении почти двух лет среди «виновников» произошедшего называли даже военное и политическое руководство страны.
На самом деле, ответ на вопрос «Кто разминировал юг?» прост и краток: «Никто».
Сразу три информированных источника в военном руководстве государства заверили NV, что перед полномасштабным вторжением никаких разминирований мостов, перешейков или территорий на границе с полуостровом Крым не происходило. Однако вопрос заключается в другом. Юг и не должен был быть заминирован.
Это абсурдное, на первый взгляд, утверждение имеет логическое объяснение. Оно основывается на анализе тех ошибок, которые существовали в подготовке Украины к большой войне.
«Без мобилизации никаких шансов на удержание не было»
Точное количество российских войск перед вторжением в Украину неизвестно. Но за неделю до начала полномасштабной войны, 15 февраля 2022 года, президент США Джо Байден в своем специальном обращении говорил о «более 150 тысячах». По оценкам же Иоганна Мишеля, аналитика Международного института стратегических исследований, у России на начало вторжения было 200 тыс. военнослужащих. Такое количество войск эквивалентно примерно 40−50 сухопутным бригадам.
По состоянию на 24 февраля 2022-го в распоряжении украинского Генштаба было 24 пехотные бригады. 12 из них держали оборону в зоне Операции Объединенных сил (ООС), то есть в Луганской и Донецкой областях: пять — в северном секторе ООС (плюс одна — в резерве), тоже самое было и в южном секторе ООС (5+1).
Остальные бригады находились на восстановлении по всей территории Украины. Параллельно они прикрывали потенциально опасные участки. Дополнительных подразделений для отражения нападения с юга и севера создано не было.
Так, на северной границе, согласно собранным NV данным, стояли семь бригад.
14-я мехбригада с Волыни контролировала границу с Беларусью. Размещенная восточнее 10-я горно-штурмовая также прикрывала границу.
В сфере ответственности 72-й мехбригады из Белой Церкви был Киев.
Чернигов прикрывала 1-я танковая. На сумском направлении находилась 58-я мотопехотная из Конотопа. Ее сфера ответственности — по Глухов.
Дальше на восток — Сумы и Харьков — защищали 93-я и 92-я механизированные бригады.
Рядом с Днепром, на Новомосковском полигоне, располагалась 128-я горно-штурмовая. Она была как резерв, который должен был выдвинуться либо на восток, либо на юг, к Запорожью.
Еще одна бригада резерва — 80-я десантно-штурмовая, находилась под Николаевом, на полигоне «Широкий лан». Впоследствии это подразделение сыграло значительную роль в ходе обороны Николаева.
Одессу прикрывали от возможного российского десанта еще две бригады — 28-я механизированная и 35-я морпехов.
А вот на все левобережье Херсонщины и на направлении Мелитополя была только одна бригада — 59-я отдельная мотопехотная. Она располагалась на полигоне «Олешковские пески». А 137-й батальон морской пехоты находился непосредственно на админгранице с оккупированным Крымом.
В условиях мирного времени все эти тыловые подразделения были укомплектованы, по данным NV, в среднем на 60%. Без мобилизации и введения военного положения увеличить их штат было невозможно. Поэтому та же 59-я бригада насчитывала около 1,5 тыс. военнослужащих.
«Артиллерия имела неполный состав, потому что два дивизиона находились на обучении в „Девичках“ в Киевской области, группа инженерного обеспечения — это саперы — также находилась на обучении в Каменец-Подольском. Плюс еще было где-то 250 человек в 137-м батальоне морской пехоты, который был укомплектован на 50%. Из них часть — это срочники, которые вели стабилизационные действия на границе с Крымом», — так о силах, которые были в его распоряжении, рассказывал в интервью Украинской правде (УП) генерал-майор Андрей Соколов. На момент полномасштабного вторжения он был командующим Оперативного командования «Юг».
Поэтому получается, что со стороны Крыма россияне, атаковавшие украинские войска, имели численное преимущество в соотношении, как минимум, 12 к 1. По оценке Соколова, 20−25 тыс. российских военных выступили против 1750 украинских солдат.
Одной бригады для удержания юга было крайне мало. «По оперативной целесообразности на этом направлении необходимо было иметь не менее 4 боевых бригад», — рассказали NV в Генштабе. «С учетом ситуации, которая была по состоянию на 24 февраля 2022 года, не существовало возможности перемещения дополнительных сил ВСУ из числа имеющихся для обороны южного региона без существенного риска ослабления оборонительных возможностей на других направлениях вторжения, прежде всего, с севера на Киев», — уточнили там.
«Без мобилизации никаких шансов на удержание не было. Без скрытой или явной мобилизации нарастить количество армии невозможно. На каких правовых основаниях вы „подтянете“ количество войск до необходимого?», — пояснил NV Виктор Чумак, генерал-майор юстиции запаса и пока последний главный военный прокурор Украины (ныне должность ликвидирована). «Да и что было перебрасывать на Юг? Откуда? С Востока? Там было точно такое же опасное направление», — добавил он.
На самом деле в условиях заблаговременной мобилизации ВСУ насытились бы войсками очень быстро. Ведь с 1 января 2022 года вступил в силу Закон «Об основах национального сопротивления», — им создавалось 25 бригад Территориальной обороны (ТрО).
ТрО сыграло важную роль, например, при обороне Киева, Чернигова и Харькова. Херсонские же теробороновцы в первые дни войны даже не успели как следует развернуться, прежде чем попали в российское окружение.
Юг и не должен был быть заминирован
Кроме достаточности войск, проблемой также было отсутствие военного положения. Его ввели с 5:30 утра 24 февраля по всей территории Украины, когда уже летели российские ракеты, вражеские самолеты бомбили города, а колонны техники оккупантов пересекали госграницу (фактически он стал действовать вечером, потому что соответствующий указ еще голосовала Верховная Рада, а после его должны были провести по всем звеньям армии).
По закону военное положение — это особый правовой режим, который вводится в Украине или в отдельных ее местностях в случае вооруженной агрессии или угрозы нападения, а также опасности государственной независимости страны, ее территориальной целостности.
Что он дает? Военные получают власть. Создаются военные администрации, проводится эвакуация населения из районов возможных боевых действий, применяются ограничения по передвижению. А самое главное — допускается принудительное отчуждение имущества или пользование им для нужд обороны.
Последний пункт — решающий для обустройства территорий для обороны.
«Что значит заминировать земли? Чьи земли? Прийти на огороды и заминировать? Там же поля, фермеры работают. Как военные могут это сделать?», — говорит Чумак, объясняя, что без военного положения минировать что-то без отдельных на то полномочий запрещено.
То же самое касается и построения оборонительных укреплений и траншей: нельзя просто прийти и выкопать окоп на частной земле, не имея на это правовых оснований.
«Кабмин должен был бы позаботиться об изъятии необходимых для обустройства обороны земель. Если бы это были земли государственной собственности или земли запаса, то Кабмин мог бы временно передать их Министерству обороны. Или выкупить их и передать Минобороны. По другому — никак», — утверждает Чумак.
Поэтому перешейки с Крымом, направление Беларуси, район Чернобыля, Чернигова, Сум или Харькова не могли быть заминированы и там не могли быть обустроены оборонительные укрепления. Ведь все эти перечисленные территории юридически являлись абсолютно такими же мирными, как, например, Винницкая или Закарпатская области.
Поэтому за все 8 лет с начала оккупации Крыма на юге не было ни достаточных сил, ни юридических оснований, ни условий для обороны от полномасштабного вторжения.
Начиная с 2014 года в Украине было три Верховных Главнокомандующих — это и.о. президента Александр Турчинов, президент Петр Порошенко и его преемник Владимир Зеленский. И статус Херсонской как мирной области оставался неизменным при каждом из них.
NV обратился за объяснениями ко всем трем упомянутым руководителям государства.
Турчинов исполнял обязанности президента после бегства Януковича с февраля по июнь 2014 года. Именно в этот период началась оккупация полуострова Крым и военные действия на Донбассе. Он пояснил редакции, что в 2014 году по согласованному им Стратегическому плану Применения ВСУ были созданы оборонительные рубежи и минные заграждения «перед узкой горловиной выхода из Крыма». Соответствующие документы не были предназначены для публичного пользования.
Невведение военного положения в то время Турчинов объяснил нежеланием ограничивать права граждан. «Для построения надежных оборонительных рубежей нет необходимости в ограничении прав и свобод граждан (свободы слова, массовых мероприятий, конфискации имущества, отмены выборов
Похожая мотивация была, как выяснил NV, и у Петра Порошенко. «Такая крайняя мера как введение военного положения не является обязательной для возведения оборонительных сооружений, но она разрушает экономику», — пояснил пятый президент Украины в комментарии изданию.
«Решение о строительстве тех или иных оборонительных рубежей принимается на основании Стратегического плана применения Вооруженных Сил, который Генеральный штаб подает Верховному Главнокомандующему. В этом документе указываются направления наибольшей опасности и потенциальных атак противника. Именно на этих направлениях согласно Плану усиливаются оборонительные рубежи», — так объяснил свои решения Порошенко.
В офисе действующего президента NV в комментариях отказали.
В частных беседах военные жаловались представителям редакции: ни один из Верховных Главнокомандующих с начала и до большого вторжения не брал на себя полной ответственности за обустройство полноценной обороны южного направления. С достаточным количеством войск, правовых оснований для рытья окопов и минирования территорий наподобие того, как россияне заминировались сейчас на оккупированных территориях.
«Обеспечить устойчивую оборону на Крымском направлении было практически невозможно без заблаговременного введения правового режима военного положения и принятия решения на применение ВСУ», — ответили на запрос NV в Генштабе.
Вопрос введения в Украине военного положения и проведения мобилизации рассматривался с начала 2022-го на парламентском комитете по вопросам нацбезопасности, обороны и разведки. На этом настаивает его секретарь народный депутат Роман Костенко.
«Мы говорили о мобилизации, о резервистах и увеличении средств для финансирования армии. В начале, где-то в январе 2022-го, на комитет приходил [главнокомандующий ВСУ Валерий] Залужный. Говорил, что мобилизации пока не надо», — заявил NV представитель партии Голос.
Ближе к вторжению риторика главнокомандующего менялась: Залужный говорил, что поддерживает увеличение количества армии. «Мне чем больше войск — тем лучше», — цитирует его Костенко.
«Приходил и [руководитель ГУР Кирилл] Буданов. Он говорил: „Война, война“. Я его спрашивал: „А вы в Офис [президента] докладываете? Чего вы не даете им предложений, что надо мобилизировать, подтягивать людей, рыть окопы?“ Он говорил, что да, докладывает», — вспоминает о предвоенных заседаниях парламентского комитета по нацбезопасности его секретарь.
С началом полномасштабного вторжения Костенко, кадровый военный, стал одним из защитников Николаева.
Президент Владимир Зеленский подписал Приказ о призыве резервистов в особый период только 22 февраля 2022 года, а его действие началось с 00:00 часов 23 февраля. Через сутки после этого началась большая война и некоторые резервисты даже не успели добраться до «военкоматов».
Вот слова президента, сказанные в обращении вечером 22 февраля, когда глава государства и объявил о призыве резервистов.
«Сейчас, когда я пишу это видео, по киевскому времени 22 часа. Как и обещал, открыто рассказываю обо всех наших действиях, чтобы вы точно понимали, что происходит в Украине и за ее пределами… На сегодняшний день нет необходимости во всеобщей мобилизации. Нам необходимо оперативно доукомплектовать украинскую армию и другие военные формирования. Мною как Верховным Главнокомандующим Вооруженных Сил Украины издан Приказ о призыве резервистов в особый период».
NV обратился к пресс-секретарю президента Сергею Никифорову с просьбой о том, чтобы Владимир Зеленский объяснил, почему решение о призыве резервистов он принял лишь за полтора суток до вторжения. Никифоров в комментарии редакции отказал.
А что на востоке?
На момент полномасштабного вторжения война в ООС длилась 8 лет. На Донбассе украинские войска имели оборудованные позиции, некоторые из них стоят и по сей день.
На востоке ВСУ имели право окапываться, заминировать территории и проводить все необходимые действия благодаря принятию в январе 2018-го Закона о реинтеграции Донбасса.
Именно им антитеррористическая операция (АТО), возглавляемая СБУ, была трансформирована в Операцию Объединенных сил, когда все руководство отдали военным.
Этим же Законом был введен особый режим (подобный военному положению), образованы военно-гражданские администрации, деятельность которых координировалась военным командованием. Поэтому и проблем с выделением земельных участков для строительства укреплений или установки минных заграждений у военных на Донбассе не было.
Кроме этого, заключительными положениями Закона было одобрено решение президента Украины об использовании ВСУ для отпора и сдерживания вооруженной агрессии РФ в Донецкой и Луганской областях.
Именно использование, или применение Вооруженных Сил является третьим важным элементом законной деятельности войска.
Предохранитель, который убрали слишком поздно?
В Украине есть профильный закон «Об обороне». Он регламентирует четкий порядок действий в случае агрессии или же ее угрозы.
Из статьи 4 этого закона следует, что в случае агрессии Верховный Главнокомандующий (президент) должен выполнить четыре действия: начать всеобщую или частичную мобилизацию; ввести военное положение; принять решение о применении Вооруженных Сил; сделать представление в Верховную Раду об объявлении состояния войны.
Первые два пункта рассмотрены выше. Четвертый — «состояние войны», национальным законодательством не урегулирован. Остался третий — «применение Вооруженных Сил».
Указ о применении ВСУ президент Зеленский подписал 24 февраля 2022 года. Это означало, что с этой даты военные командиры получили право отдавать подразделениям боевые приказы по отпору агрессии на всей территории государства.
Норма о «применении Вооруженных Сил» является предохранителем невмешательства армии во внутренние конфликты. Другими словами: армия не может быть использована для разгона митингов или подавления протестов. Армия — это о внешней угрозе. В случае же вооруженной внешней агрессии Верховный Главнокомандующий и приказывает — применить Вооруженные Силы.
В законе «Об обороне» говорится и о том, что военные, не дожидаясь объявления состояния войны, принимают меры для отпора агрессии. Поэтому, очевидно, стремительную потерю юга, как отмечают опрошенные NV эксперты, следует рассматривать в комплексе причин и оценивать действия как политического, так и военного руководства. Так же, кстати, как и действия и бездействие спецслужб, правительства и других участников обороны Украины.
(продолжение следует)
Во второй части материала о событиях на юге NV расскажет о том, как все же был заминирован этот регион, хотя этого и не должно было быть по закону, как военные готовили там оборону, как ее проверяли и почему в итоге ничего не получилось.
