«Заказ самого высокого уровня». Власть идет путем отрицания, а СБУ просто оправдывается — Юрчишин о деле Bihus.Info
Руководителя Департамента защиты национальной государственности СБУ Романа Семенченко уволили из-за слежки за Bihus.Info, сообщают источники NV.
Народный депутат от фракции Голос, председатель комитета ВР по вопросам свободы слова Ярослав Юрчишин рассказал в интервью Rаdio NV, как должна была отреагировать СБУ на это резонансное дело и кто стоит за слежкой журналистов.
Примечание: интервью было записано до заявления главы СБУ Василия Малюка.
— Помним, как история со слежкой за журналистами всколыхнула общество. Bihus.Info не остановились, провели собственное расследование случившегося. Говорят — виновата Служба безопасности Украины. На днях начальника Департамента защиты национальной государственности уволили. Кстати, сам он в разговоре с Bihus.Info не опроверг свое участие и департамента в этой операции. А что дальше? Ждать ли новых увольнений?
— Если Служба безопасности Украины займет адекватную позицию, понимая, что их странную работу по так называемой защите государственности на самом деле нужно должным образом оценить, то следующим шагом была бы информация от руководства Службы безопасности, что начинаются внутренние расследования. Все работники Департамента защиты государственности отстранены, выведены в распоряжение на время расследования. Дело о незаконном снятии информации с информационно-технологических путей передается в другую правоохранительную организацию. То есть Служба безопасности обращается в Офис Генерального прокурора, чтобы избежать конфликта интересов, когда один департамент расследует деятельность другого департамента, а просит забрать это дело и передать другой правоохранительной структуре — Нацполу, НАБУ, ГБР, значения нет. Главное, чтобы четко показали: мы понимаем, что к нам есть уровень недоверия, мы готовы очищаться.
Это уже формация идеальной картины — расформирование старой постсоветской так называемой охранки, этого Департамента защиты государственности и переформатирование его в адекватный орган, приоритеты которого — бороться с реальными российскими и иностранными влияниями. И, соответственно, по такой реакции можно было бы четко сказать: да, Служба безопасности открыта и готова максимально работать с тем, чтобы восстановить доверие к себе.
К сожалению, мы сейчас видим совсем провальную коммуникацию, где, пытаясь аргументировать расследованием дел о якобы распространении наркотиков, что не в компетенции, юрисдикции СБУ, подчеркивая, что слежка в этом деле была незаконной, СБУ пытается просто тупо оправдываться. Это очень плохая реакция, которая не дает возможности ожидать адекватного результата.
Поэтому, со своей стороны, как народный депутат я уже обратился в Офис Генерального прокурора с просьбой изменить юрисдикцию данного дела, передать его другому агентству, принять кадровые решения об отстранении на время расследования тех, кто был задействован в этих действиях. Будем надеяться, что оперативно получим реакцию на эти обращения.
— Кто должен заниматься этим делом, проводить все расследования? Если у нас есть факты слежки за журналистами, может ли СБУ вести расследование по этому делу?
— Точно не Служба безопасности. Кто — это полномочия не мои, это полномочия Офиса Генерального прокурора. Офис Генерального прокурора по части 5 статьи 36 Уголовно-процессуального кодекса в такой чрезвычайной ситуации может определить подследственность за другим агентством. Я не буду называть, кто бы мог это делать, чтобы не выглядело, что политически хочется просто забрать это дело и передать какой-то институции. У нас есть правоохранительные органы, антикоррупционные органы, которые могут и способны организационно-институционально это расследование вытянуть.
— Сколько ждать решения вашего вопроса? Должна пройти неделя-две-три и вам дадут ответ?
— До десяти рабочих дней должен поступить ответ. На самом деле ключевая задача общества — держать это постоянно на контакте [контроле], не терять интерес. Сейчас у нас, например, рассмотрение дела Екатерины Гандзюк в Апелляционном суде, где есть все шансы, что сторона защиты, то есть те, кто фактически организовывал убийство Екатерины Гандзюк, затягивая дело, попытаются его развалить. Общественное внимание упало после приговора, и сейчас очень важно отслеживать такое дело.
По давлению на журналистов мы будем со стороны парламента делать все для того, чтобы контролировать, но очень важен общественный запрос. Политики преимущественно делают то, что хочет общество от них. В данном случае очень важно было бы, чтобы общество хотело получить информацию, кто заказал Bihus.Info.
— Вы очень четко описали, как должна была бы действовать Служба безопасности Украины, чтобы общество поняло, что, несмотря на такие странные действия по Bihus.Info и по слежке за журналистами, СБУ признает свою ошибку. Однако такой реакции не последовало. Что это за отношения с журналистами в государстве и кто за это должен отвечать?
— Ответить должны заказчики таких действий. Здесь есть факторы, которые нам будут в этом способствовать и которые будут мешать. Реакция власти, которая действует не по-европейси, а по-постсовковому, не признавая проблем, пряча голову в песок, отсутствие реакции первых лиц, а лишь реакция пресс-службы СБУ, очень четко показывает, что пока власть пытается пойти путем отрицания.
Но напомню, в деле расследования яиц по 17 гривен господина Резникова тоже власть начинала с отрицания, потом было принятие. В результате мы получили отставку министра и замену руководства. Очень важно, чтобы здесь достичь подобного результата.
Что нам в этом плане может стоять? Мы не будем членами Европейского Союза, если у нас будут атаковать журналистов, как во времена [бывшего президента Леонида] Кучмы. Мы не сможем стать членами Европейского Союза, если мы не назовем заказчиков этого дела. Здесь я выражу [мысль] как-то пафосно, но это факт. Свобода слова — один из ценностных носителей европейской общности. И поэтому нам надо очень адекватно дать ответ. Мы его достигнем, если будем сотрудничать в формате гражданское общество, журналисты, наши международные партнеры. Они уже это отслеживают очень пристально. Совместно давить: общество, снизу давя на власть, международные партнеры — извне, достигая такого результата.
Я не хотел бы прогнозировать все возможные последствия, если этого не будет сделано. Потому что последствия могут быть плачевными. Наименьшее — это замедление процедуры евроинтеграции, в чем мы, как страна, которая воюет и критически зависит от помощи европейских партнеров, точно минимально заинтересованы.
— В этом собственном расследовании от Bihus.Info, они конкретные имена и фамилии называют. Неужели даже этим людям ничего не будет?
Нам надо добиться, чтобы было. Мы уже видим, что были не объяснительные увольнения руководителя департамента, который не отрицает, что его Департамент действительно этим занимался. Но, к сожалению, сейчас этим точно не ограничится. Здесь нужно решение по всей кадровой структуре.
Те, кто будут пытаться отсидеться, отмолчаться, вероятно, первым и попадут под этот маховик увольнения. Но нам нужно не только освобождение. Нам важно, чтобы не было, как в деле [убитого журналиста УП] Георгия Гонгадзе во времена Кучмы, когда наказание понесли только исполнители. При том, что общество понимает, кто заказчик.
Нам очень важно дойти до заказчика и привлечь его к ответственности, по меньшей мере политической, по максимуму — уголовной. Потому что препятствование работе журналистов, вмешательство в персональную жизнь, — это статьи Уголовного кодекса, за которые идет достаточно строгая ответственность. Если, что это осуществлено группой лиц по предварительному сговору (а Bihus.Info четко показал, что это была группа лиц по предварительному сговору, то есть это системная работа), то, соответственно, и с тюремным сроком.
— Что это дело дало Службе безопасности Украины, кроме огромного скандала? Зачем им вообще эта история? Кто за ними стоит? Потому что спецслужбы же не действуют сами по себе.
— Это политический заказ самого высокого уровня. Но пока мы не можем утверждать, на каком уровне и кто заказчик этой активности до того момента, пока мы не проведем слушания тех, кто осуществлял выполнение этого заказа, при условии, что они начнут говорить. Я убежден, что они начнут.
