Текст написан в соавторстве с юристом, руководителем направления аналитики и адвокации ОО Принцип Анастасией Криштанович

Полномасштабная война, десятки тысяч дел о военных преступлениях и военных административных правонарушениях, перегруженная гражданская юстиция — все это выглядит как основания для создания отдельного суда. Но действительно ли нам нужно возвращать модель, которую мы сами же ликвидировали в 2010 году?

Сегодня дела военных рассматривают местные общие суды, апелляционные суды и Верховный Суд. Если речь идет о коррупции, то подключается и Высший антикоррупционный суд. Такая система законна, она работает и главное — соответствует принципу независимости судебной власти. Идея вернуть судей в погонах, на наш взгляд, может повлечь определенные риски.

Безусловно, знания об армии, ее иерархии, функционировании, а также о военных действиях — это сфера именно военных. Однако, например, в делах, касающихся действий медицинских работников, мы не требуем, чтобы судьи были врачами, то же самое в случаях киберпреступлений или любых правонарушений со специфическим направлением. Еще одним аргументом «за» милитаризацию судей является то, что судьи-военнослужащие будут более справедливыми к другим военным. Но этот тезис достаточно опасен, потому что есть риск, что на должности судей будут назначены военнослужащие, имеющие большую выслугу лет, но без реального боевого опыта. Как результат, их опыт службы может приводить к дополнительным предубеждениям в отношении других военных.

Суд — это баланс, справедливость и закон

Мы не должны забывать, что суд — это не продолжение штаба, и точно не инструмент дисциплины. Суд — это баланс, справедливость и закон. И если судья в погонах зависит от Минобороны, то это уже не независимость, а подчинение.

Дискуссия о создании полноценной системы военной юстиции была актуальной еще с начала АТО/ООС. Впрочем, до сих пор нет предложенной целевой модели относительно того, как именно должна выглядеть структура военных судов. Это должна быть разветвленная система, которая, по сути, будет дублировать общую, или стоит создать другой подход распределения этих судов, учитывая регионы, где количество военных правонарушений наибольшее? На 11 году войны ответов на эти вопросы до сих пор нет.

В любом случае вопрос доступности и безопасности этого института будет стоять очень остро. В условиях полномасштабной войны помещения, где будут расположены военные суды, могут стать еще одной из целей страны-агрессора, что будет подвергать опасности судей, работников и военнослужащих, участвующих в судопроизводстве.

Также нужно учесть, что каждый суд — это разветвленная система, которая предусматривает наем работников для административной деятельности, материально-технического обеспечения, помещения. То есть создание отдельных военных судов — это еще одна многоресурсная нагрузка на государство. Речь идет о необходимости длительного времени на подготовку и внедрение изменений, о работе с кадрами, о передаче дел от предыдущих судов (а это означает дополнительное затягивание рассмотрения). Банально это касается и поиска помещений, в которых развернется новый суд по всей стране.

Еще одна проблема — потенциальное ограниченное количество таких судов возложит большую нагрузку на систему, которая и до этого не была готова к стремительному увеличению судебных дел. Создание нового органа, который должен был бы разгрузить систему общих местных судов, затормозит движение уже имеющихся на рассмотрении дел.

В 2024 году в судах первой инстанции на рассмотрении находилось более 16 000 уголовных производств по делам против военнослужащих. По состоянию на конец прошлого года нерассмотренными осталось более 9 000. Для сравнения — в 2023 году в судах первой инстанции на рассмотрении находилось 9 087 уголовных производств по делам о военных преступлениях, и это без учета административных правонарушений. Увеличение количества личного состава пропорционально влияет на количество правонарушений в армии.

Текущая система с ее инфраструктурой уже не выдерживает такой нагрузки. И это не тот вариант, когда новое образование выглядит реалистичным планом разгрузки системы. Для государства в состоянии войны это выглядит как переоценка своих возможностей — временных, финансовых и кадровых. Соглашаясь на предлагаемую параллельную систему, мы не только принимаем ее ведомственную зависимость. Мы сознательно идем на задержку рассмотрения дел, а это уже не об абстрактных цифрах — о судьбах людей,

На наш взгляд, адекватным решением в условиях ограниченных ресурсов является специализация судей в рамках существующей системы. Профессиональная подготовка судей в сфере военного права, расширение их знаний об особенностях ведения боевых действий и военной службы позволит гражданским судьям рассматривать дела о военных правонарушениях с пониманием специфики и без риска вмешательства в независимость судебной ветви власти. Специализация — это гибкий, действенный и современный инструмент, который позволяет адаптировать систему правосудия к условиям войны, не ломая принципов правового государства.

В конце концов целью любого суда является, прежде всего, установление справедливости, поэтому суды должны быть независимыми от военно-политического руководства государства. Это не новые взгляды, это все заложено в теории о разделении государственной власти, в которой исполнительная, судебная и законодательная ветви намеренно отделены друг от друга.

Присоединяйтесь к нашему телеграм-каналу Погляди NV