Призрак Немцова. Кого боится Путин
Боязнь проявить слабость — это основная причина, почему Путин упорно пытается продемонстрировать силу
Кремль ни словом не обмолвился о пятой годовщине нашумевшего убийства, произошедшего прямо под стенами оплота российской власти. Бориса Немцова — жизнерадостного и харизматичного лидера демократической оппозиции — застрелили, когда он шел через мост, ведущий к Красной площади. С тех пор активисты поддерживают импровизированный мемориал на этом месте, несмотря на постоянные попытки властей стереть все следы преступления. Согласно докладу, представленному в Парламентской ассамблее ОБСЕ, расследование убийства так и не провели должным образом, а то, как было организовано заказное убийство — скрывают до сих пор. Во время крупных протестов в Москве и Санкт-Петербурге в прошлую субботу товарищи Немцова горько сетовали на то, что его голос сильнее всех осуждал российскую агрессию против Украины, поэтому у наемников были все основания полагать, что власти одобрили бы убийство.
Имеющиеся доказательства выводят прямо на Рамзана Кадырова — жестокого чеченского лидера. Президент Владимир Путин настолько высоко ценит личную преданность чеченского боевика, что щедро вознаграждает из федерального бюджета такие «услуги», как развертывание военизированного батальона так называемых «кадыровцев» для патрулирования курдских областей в Сирии. Кадыров считает, что он вправе отправлять боевиков под прикрытием или без, чтобы заставить молчать оппонентов, ищущих убежища во Франции или Польше. При этом его дочь Айшат смогла беспрепятственно провести модный показ своей коллекции в Париже.
Путин все больше полагается на подобные методы жесткого подавления общественного недовольства, позволяя ФСБ и Росгвардии игнорировать то, что защита прав человека все еще существует. Жесткий приговор, вынесенный военным судом в Пензе, семи молодым людям, обвиненным в создании "террористической" организации под названием «Сеть», удивил даже самых пессимистичных наблюдателей. Эти грубо сфабрикованные дела настолько разгневали общество, что «компетентные органы» поспешили организовать «утечку», связывающую обвиненных с нераскрытым убийством. Ложность обвинений в их причастности быстро разоблачили, но это успело навредить кампании сопротивления. Предстоящее заседание военного суда Санкт-Петербурга может запустить новую волну протестов, особенно против практики выбивать признания с помощью пыток.
Показательные судебные процессы стали очагами, разжигающими недовольство российского общества и постепенно разрушающими его доверие к путинской власти. Пытаясь восстановить свой авторитет, кремлевский лидер недавно инициировал публичное обсуждение поправок в Конституцию РФ. Но споры о необходимости и содержании предложенных поправок приобрели столь неконтролируемый характер, что теперь лишь 25% населения готовы за них проголосовать.
В распоряжении российских властей полно трюков для подтасовки результатов голосования, но им уже не удалось добиться достаточного уровня общественной поддержки, который мог бы казаться весомым. Пытаясь поднять свой рейтинг, Путин прибегнул к пропаганде собственной личности, но недавняя серия срежиссированных интервью так и не заинтересовала аудиторию в Интернете.
Боязнь проявить слабость — основная причина, почему Путин упорно пытается продемонстрировать силу не только через местные репрессии, но и через международные вызовы. Ситуация в Сирии стала самым опасным вызовом для путинской решимости, он волнуется, что эскалация конфликта в контролируемой бунтовщиками провинции Идлиб выйдет из-под его контроля.
В отличие от своего турецкого коллеги — президента Реджепа Тайипа Эрдогана, Путин воздерживался от любых решительных заявлений. При этом их частые переговоры почти не повлияли на развитие конфликта на местах. Многие российские эксперты пытаются обвинить в напряженной ситуации с Турцией режим Башара Асада и интриги Ирана, но невозможно отрицать то, что самолеты РФ неоднократно атаковали турецкие войска. Эрдоган повысил ставки очень высоко, а Путин неоднократно подбивал его раскрыть карты, но сейчас Москва, должно быть, подсчитывает, насколько рискованным будет настоящее противостояние.
