Вряд ли надо объяснять причины временной релокации. Суть события смена места проведения не меняет. Как указано в официальных релизах, ОМКФ станет площадкой для обсуждения самых актуальных для современной киноиндустрии тем. Участники будут говорить о международных и национальных возможностях поддержки аудиовизуального сектора, финансировании, дистрибуции и продвижении кинопроектов. Кроме того, эксперты будут обсуждать реформирование законодательства в сфере кинематографии, перспективы украинских сериалов и производство контента для платформ. И отдельно будет дискуссия об институте украинских кинозвезд.

И все это красивое и полезное — на фоне едва ли не рекордного, точнее — антирекордного сокращения финансирования кинопроизводства со стороны государства. В частности, год нынешний «знаменателен» тем, что в прошлогоднем госбюджете на кинопроизводство заложили 128 млн грн. Украинские кинопремьеры, которые уже состоялись и уже объявлены в 2025-м — за отдельными исключениями так называемые «долгострои»: ленты, запущенные еще в середине или в конце 2020-х, остановлены или приостановлены масштабным российским вторжением.

А упомянутые исключения — фильмы, преимущественно локальные комедии, созданные с привлечением негосударственных средств. Бюджет каждой в среднем составляет $200−250 тысяч. В основном действие происходит в одном помещении, что приближает экранное действие к снятой театральной постановке. Ставка делается на звездный состав, что уже свидетельствует о наличии отечественного института кинозвезд. Однако и здесь проблема: как капризные зрители, так и критически настроенные участники индустрии все чаще говорят об одних и тех же лицах кругом. Даже гуляет поговорка: «Нет свадьбы без баяна, нет фильма без Боклана».

Не делая в кино ничего, потому что нет денег, даже плохого качества не достичь

То есть критики отмечают искусственное ограничение доступа менее узнаваемых, но не менее талантливых актеров даже к таким малобюджетным проектам. Которые скорее создают иллюзию развития и не дают зачахнуть окончательно, чем где-то выстреливают. Неудивительно, кстати, что на фоне подобных комедий точнее выстреливают хорроры — новый для Украины, но довольно перспективный сегмент. Несмотря на стабильную критику «из зала» фильм «Конотопская ведьма» (не путать с одноименным спектаклем и одноименным классическим произведением) собрал в национальном прокате более 57 млн грн, заявив довольно скромный бюджет — $500 тысяч, причем негосударственных средств. Немножко математики: три «Конотопские ведьмы» в сумме превысят указанный выше госбюджет для Госкино. Пример реальной окупаемости даже в серьезно ограниченном войной украинском прокате.

И вдруг прилетели если не радостные, то обнадеживающие новости. 12 сентября Комитет гуманитарной и информационной политики рекомендовал Верховной Раде принять законопроект № 6194 «О внесении изменений в некоторые законы Украины относительно государственной поддержки кинематографии в Украине» во втором чтении и в целом. Комитет поддержал правку об обеспечении финансирования Госкино в размере не менее 0,2% расходов общего фонда Государственного бюджета Украины за предыдущий год. Теоретически это более 6 млрд грн. Но сумма 4 млрд, о которой говорят причастные к процессу политики, все же более реальна.

Дальше — погружение в неизвестность. Первое: неизвестно, успеют ли депутаты принять этот закон до утверждения бюджета. И если успеют, неизвестно, откуда брать эти «ярды», если те же небезразличные к культуре депутаты громко заявляют о критическом, даже преступном недофинансировании армии. Между прочим, два года назад сами кинематографисты подписали открытое письмо, которым требовали забрать тогда еще миллиарды у Госкино в пользу ВСУ. То есть отказывались работать или, скажем так, подчеркивали, что наши медиагруппы способны обеспечить за свой счет негосударственное финансирование кино- и телесериалов. По состоянию на данный момент намерения найти 4 миллиарда озвучены публично. Протестные письма пока не пишутся.

Еще одна неизвестная опция озвучена народным депутатом Николаем Княжицким: «Правительство заложило в проект бюджета более 4 млрд грн на новую программу Министерства культуры — „Национальная идентичность, героизм, создание аудиовизуальных произведений“. Но на что именно пойдут эти средства — сегодня непонятно. Ключевое замечание: дополнительные миллиарды должны распределяться прозрачно, через такие институты, как УКФ или Госкино. Только так мы сможем гарантировать, что эти деньги действительно пойдут на развитие культуры. Она должна быть стратегическим приоритетом государства».

Вот он, главный, самый большой камень преткновения. Собственно, он и стал причиной упомянутых выше протестных заявлений небезразличных кинематографистов. Требуя не финансировать кино и сериалы, они прибегли к радикальной риторике именно из-за непрозрачности финансирования. Если звезды — одни и те же везде, то и продакшены, которым выделяют деньги — тоже одни и те же из года в год. Хотя, с другой стороны, государственные средства, еще и во время войны — огромная ответственность. Поэтому логика Госкино выделять их в первую очередь проверенным студиям с опытом работы понятна. Но ведь если новые не будут работать — то и опыта не приобретут. Замкнутый круг.

Наконец, для украинского кино всегда есть один уязвимый фактор — украинский зритель. Не слишком массовый, как, скажем, у голливудских блокбастеров. Однако всегда критически настроенный. Рядовой украинец, который интересуется кино, может без проблем посмотреть плохую туповатую американскую комедию с шутками про задницу или посредственный боевик или банальную мелодраму. И в следующий раз так же без проблем купить билет на такое же зрелище. Но, посмотрев фильм украинского производства, тот же зритель непременно сделает несколько громких заявлений. Первое: больше на украинское кино ни ногой. Второе: на что тратят государственные средства, не забыв напомнить, что эти средства — их, налогоплательщиков. Третья: наши актеры плохо играют.

Работая в кино- и телепроизводстве уже 27 лет, я слышу и выслушиваю это все время. Существует даже не предубеждение, а обесценивание украинского кино самой же его целевой аудиторией. В лучшем случае наше кино сравнивают с Голливудом в пользу последнего, в худшем — с российским, тоже в пользу последнего. Забывая или не желая слушать и слышать: в обоих случаях сравниваются несопоставимые бюджеты. Разве что в случае с Голливудом — индустриальные, которые на производство получают студии из собственных произведенных оборотных средств. А в случае с Россией — огромные государственные вливания без задачи вернуть их в бюджет за счет проката. Хотя в России и есть свои локальные лидеры, однако принцип неизменен: миллионы дают преданным и приближенным к власти и прощают их растранжиривание. Единственное сходство российского кинопроизводства с западным — постоянство производственных традиций, непрерывность процесса, так называемая «прокачанность» актеров. Ну и эксплуатация постсоветского пространства из-за ностальгии по СССР.

Вместо выводов процитирую одного из самых титулованных украинских режиссеров, Мирослава Слабошпицкого. Цитата не буквальная, суть поймете. Итак, без денег в области культуры теоретически можно развивать все. Писать стихи и прозу и публиковать произведения. Ставить театральные спектакли, взяв в качестве площадки любое пространство. Создавать музыку и картины. Единственное, что невозможно делать без денег — это снимать кино. В нашей ситуации разговоры о преимуществе качества над количеством считаю пока преждевременными. Потому что сначала все же надо «прокачаться» количеством. И очень желательно — разножанровым, без приоритета комедийного сегмента. Разумеется, не существует идеального качества, как его эталона. Однако, не делая в кино ничего, потому что нет денег, даже плохого качества не достичь.