Почему я не защищаю русский язык
В свое время я не заступился ни за иврит, ни за идиш, ни за украинский. Сейчас не заступлюсь и за великодержавный
Я более или менее сносно говорю на трех языках, один из которых — русский. Но и по-русски, и по-украински, и по-английски я говорю с довольно тяжелым акцентом, который разные люди определяли по-разному. Я отшучивался тем, что единственного языка, на котором я мог бы говорить без акцента, я так и не выучил и уже не выучу. Я имею в виду иврит, хотя мог бы, наверное, говорить и на идиш.
Иногда я встречаю в городе одного своего знакомого и подолгу с ним разговариваю. Один из его любимых тезисов, что у предков многих горячих защитников русского языка в Одессе родным языком был совсем другой. Вспоминая лица своих бывших друзей, ставших плечом к плечу на защиту великого и могучего, понимаю, что мой знакомый в данном случае прав. А уж в моем случае — точно.
Из стройных рядов защитников я выпадаю потому, что не защищаю язык, на котором пишу эти строки. А вот почему я не защищаю.
Знаете ли вы, друзья, что в СССР преподавание иврита считалось политическим преступлением и «отловленные» преподаватели проходили по ведомству КГБ? Более того, последнее политическое дело, которое КГБ открыло в Одессе (но закрыло, ибо перестройка уже шла полным ходом) было как раз о преподавании иврита?
Я немногое знаю о фигуранте этого дела. Знаю его фамилию — Левин. Знаю и то, что когда-то он лечился по поводу психического заболевания и поэтому был в лучших КГБ-традициях помещен на экспертизу в психушку, где я тогда дорабатывал последние месяцы. Знаю, что в КГБ он уже не вернулся. Пришла относительная свобода.
А вот то, что украинский язык в Российской империи несколько раз подпадал под административный запрет — сегодня знают почти все, кто хочет хоть что-нибудь знать. Да и в мое время украинский был оттеснен на задворки. Да, были неуклюжие попытки украинизации, исчерпывающиеся тем, что вывески магазинов писались по-украински. И над ними потешались. И говорящих на украинском считали деревенщиной.
В свое время я не заступился ни за иврит, ни за идиш, ни за украинский. Сейчас не заступлюсь и за великодержавный. В лучших своих проявлениях он не нуждается в защите. В худших — не заслуживает ее.
Текст опубликован с разрешения автора
Присоединяйтесь к нашему телеграм-каналу Мнения НВ
