Привело бы Стамбульское соглашение к миру?
Судя по опыту постсоветских республик, заключивших с Москвой соглашения о безопасности, российско-украинские переговоры в 2022 году имели мало шансов на успех
За последние несколько месяцев был опубликован ряд новых политико-аналитических комментариев к российско-украинским переговорам в Беларуси и Турции в феврале-апреле 2022 года. Статьи содержат новые детали и интересные перспективы. Однако большинство из них либо игнорируют, либо не акцентируют внимание на опыте Москвы в реализации предыдущих российских соглашений по безопасности с бывшими советскими республиками.
Большая часть недавних дебатов о шансах альтернативной истории российско-украинских отношений последних двух лет игнорирует соответствующий опыт прошлого в этом отношении. Предполагается, что Кремль выполнил бы подписанное соглашение. Такая аксиома противоречит наблюдаемому в прошлом поведению России в аналогичных ситуациях.
История отношения Москвы к важнейшим статям соглашений по вопросам безопасности с бывшими советскими республиками печальна. Россия часто громко жаловалась на якобы неправильное поведение своих партнеров по переговорам до, во время и после подписания таких документов. Представители Кремля настаивали на полном выполнении тех статей, в которых они заинтересованы, и на принятии московской интерпретации соглашений.
В то же время Кремль проявлял и проявляет удивительную «гибкость», когда речь заходит о его собственных материальных обязательствах. Это касалось статей как многосторонних, так и двусторонних соглашений между Москвой и бывшими российскими колониями. Политическая ненадежность Кремля типично касалось именно тех положений, которые имели решающее значение для значимости соглашений.
Нарушенные обещания России
Таких случаев правового нигилизма со стороны Кремля и невыполнения Россией подписанных ею соглашений с трагическими последствиями сегодня множество. Пожалуй, самым серьезным нарушением является невыполнение Беловежского соглашения между Россией, Беларусью и Украиной в декабре 1991 года, в результате которого был распущен СССР — по известному выражению Путина в 2005 году, «величайшая геополитическая катастрофа XX века». В этом полностью ратифицированном договоре три страны не только основали Содружество Независимых Государств на месте Советского Союза. Они также определили свои новые государственные границы по взаимному согласию и пообещали соблюдать их — включая принадлежность Крыма, Севастополя и Донбасса к Украине. Статья 5 Беловежских соглашений гласит: «Высокие Договаривающиеся Стороны признают и уважают территориальную целостность друг друга и неприкосновенность существующих границ в рамках содружества».
Кремль проявляет удивительную «гибкость», когда речь о его собственных обязательствах
Почти ровно через три года последовал еще один исторический документ. В декабре 1994 года на саммите СБСЕ в Венгрии был подписан печально известный Будапештский меморандум о гарантиях безопасности, который стал приложением к Договору о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО) 1968 года. Как государства-депозитарии ДНЯО, Соединенные Штаты, Россия и Великобритания пообещали Украине уважать ее государственные границы, территориальную целостность и политический суверенитет в обмен на ее передачу России всех украинских ядерных боеголовок.
В то время Киев недолго обладал третьим по величине атомным арсеналом в мире и не только обязался в 1994 году демонтировать свои стратегические ракеты, которые были бесполезны для него. Украина также согласилась передать России все остальное оружие массового поражения и материалы, которые могли быть использованы для его создания. То же самое касалось и различных систем доставки, доставшихся Украине, таких как бомбардировщики, крылатые ракеты и реактивные снаряды.
В ответ на это согласие три учредителя ДНЯО в 1968, включая РФ как правопреемницу СССР, заявили в первых двух статьях Будапештского меморандума 1994 года: «Российская Федерация, Соединённое Королевство Великобритании и Северной Ирландии и Соединённые Штаты Америки подтверждают свое обязательство воздерживаться от угрозы силой или её применения против территориальной целостности или политической независимости Украины, и что никакие их вооружения никогда не будут применены против Украины, кроме как в целях самообороны или каким-либо иным образом в соответствии с Уставом Организации Объединённых Наций».
С 2014 года Москва нарушает эти обещания с поразительной откровенностью. Россия не только создала на украинской земле так называемые «народные республики». В марте 2014 года и в сентябре 2022 года она также официально включила украинские регионы в состав своей государственной территории, в том числе, как это ни парадоксально, районы и целые города, которые она не контролирует.
Большинство соглашений, подписанных в связи с российско-украинской войной, также были нарушены Москвой. Самыми известными из них стали так называемые Минские соглашения, которые Киев подписал в 2014 и 2015 годах под огромным военным давлением со стороны Москвы. В так называемом Минском протоколе (Минск I) от сентября 2014 года российский посол на Украине подписал обязательство «вывести незаконные вооруженные формирования, военную технику, а также боевиков и наемников с территории Украины». В так называемом Минском комплексе мер от февраля 2015 года (Минск II) Москва вновь пообещала «вывод всех иностранных вооруженных сил, военной техники, а также наемников с территории Украины под наблюдением ОБСЕ [как и] разоружение всех незаконных групп». Однако Кремль не предпринял никаких серьезных попыток выполнить эти и другие обещания ни в 2014, ни в 2015 году. Вероятно, он никогда и не собирался этого делать.
Случаи Молдовы и Грузии
Нарушения Россией договоров, которые могут быть еще более важными для оценки шансов возможного Стамбульского соглашения в 2022 году, — это те, которые не касались Украины и произошли, когда Путин не был президентом. Эти — на первый взгляд не связанные между собой — нарушения договоров указывают на более серьезную патологию в подходе России к так называемому «ближнему зарубежью» (то есть постсоветскому пространству). Нарушения договоров, не имеющие отношения к Украине, свидетельствуют о существовании более широкой модели поведения, которая не является уникальной для Украины и формируется не только личностью Путина.
В октябре 1994 года Москва подписала с Кишиневом так называемое «Соглашения между Правительством Российской Федерации и Правительством Республики Молдова о правовом статусе, порядке и сроках вывода воинских формирований Российской Федерации, временно находящихся на территории Республики Молдова». В решающей статье 2 Москва в 1994 году пообещала: «Пребывание воинских формирований Российской Федерации на территории Республики Молдова является временным. Российская Сторона с учетом технических возможностей и времени, необходимого для обустройства войск в новом месте дислокации, осуществит вывод указанных воинских формирований в течение трех лет со дня вступления в силу настоящего Соглашения. Практические шаги по выводу воинских формирований Российской Федерации с территории Республики Молдова, в рамках указанного срока, будут синхронизированы с политическим урегулированием приднестровского конфликта и определением особого статуса Приднестровского региона Республики Молдова».
В том же 1994 году Молдова приняла новую постсоветскую конституцию, в которой определила себя как государство с постоянным неприсоединением. Статья 11 молдавской конституции, действующая и по сей день, гласит: «Республика Молдова провозглашает свой постоянный нейтралитет […] не допускает размещения на своей территории вооруженных сил других государств». Это означает, что с 1994 года и по сей день исключается как вступление Молдовы в НАТО, так и вхождение западных войск на ее территорию по другим причинам.
Тем не менее, остатки 14-й Российской армии до сих пор остаются на молдавской территории, вопреки желанию Кишинева и в грубое нарушение двухстороннего договора 30-летней давности. В 1992 году эта армия незаконно вмешалась во внутренний молдавский конфликт — с типичным для России «антифашистским» обоснованием. Ее остатки в Приднестровье теперь называются «Оперативной группой российских войск». Территориальный конфликт в Приднестровье также не был разрешен в течение трехлетнего срока, указанного в договоре 1994 года, а продолжает существовать и по сей день.
Исключение членства в НАТО и недопущение размещения иностранных войск являются важными темами в продолжающихся дебатах о возможном российско-украинском компромиссе. Они были в центре внимания переговоров в Стамбуле. Молдове не помогли ее обязательства 1994 года на конституционном уровне в этом отношении. Москва проигнорировала их тогда и продолжает игнорировать сегодня. Спустя 30 лет российские войска все еще находятся на молдавской территории в нарушение конституции Молдовы. Так называемая «Приднестровская Молдавская Республика» продолжает разделять страну как псевдогосударство, спонсируемое и вооружаемое Москвой.
Отношение России к Грузии и к договоренности о прекращении огня между Москвой и Тбилиси от августа 2008 года было несколько иным. Соглашение было подписано тогдашними президентами двух стран, Дмитрием Медведевым и Михаилом Саакашвили. Оно стало известным как «план Саркози», по имени тогдашнего президента Франции Николя Саркози, который в то время председательствовал в Европейском союзе, при посредничестве которого и был подписан российско-грузинский договор.
Соглашение положило конец российско-грузинской войне и предусматривало возвращение российских войск, вторгшихся несколькими днями ранее в Абхазию и Цхинвальский регион, на исходные позиции в России. Статья 5 договора от середины августа 2008 года гласит: «Вооруженные силы Российской Федерации выводятся на линию, предшествующую началу вооруженных действий».
Однако Россия оставила значительную часть своих войск на территории Грузии, явно нарушив соглашение. Более того, в конце августа 2008 года Москва признала Абхазию и так называемую «Южную Осетию», то есть Цхинвальский регион, в качестве независимых государств. Как выяснилось, первоначальное одобрение и подписание Москвой «плана Саркози» было фарсом, призванным обмануть не только Грузию. Прежде всего, он был призван одурачить Европейский союз, который выступил посредником в подписании несостоявшегося соглашения и с которым Москва в то время хотела поддерживать хорошие отношения.
Выводы
Возможно — вопреки выводам большинства серьезных аналитиков — у Киева был минимальный шанс подписать документ с Москвой в Стамбуле весной 2022 года. На этот вопрос никогда нельзя будет ответить с уверенностью. Однако, опираясь на новейшую историю, можно ответить на вопрос, как себя ведет постсоветская Россия после заключения перемирий или подобных соглашений с бывшими республиками СССР. Кремль рассматривает такие договора лишь как инструмент гибридной войны против тех бывших колоний, которые не согласны с дальнейшей гегемонией Москвы на постсоветском пространстве.
Поведение России во время и после, на первый взгляд, успешных переговоров в Стамбуле, вероятно, соответствовало бы привычной схеме: после вторжения в постсоветскую страну Москва проталкивает соглашение, которое само по себе выгодно России. Как показывают, в частности, два Минских соглашения, гипотетическое Стамбульское соглашение, наверное, само по себе было бы уродством международного права. На втором этапе Москва не выполняет ключевые пункты даже для нее благоприятного документа. Под более или менее убедительным предлогом Москва де-факто отзывает свое согласие на достигнутое соглашение, но продолжает настаивать на выполнении тех пунктов, которые ей выгодны.
Гипотетическое подписание Киевом и Москвой документа в 2022 году действительно могло бы привести к временному ослаблению напряженности. Однако, судя по поведению Кремля за последние 30 лет, заключение договора не остановило бы вмешательство России во внутренние дела бывшей республики СССР. Не привело бы оно и к снижению уровня российской военной агрессии.
Напротив: предыдущий опыт показывает, что следующее российское вторжение обычно имеет более серьезные последствия, чем предыдущее. Даже гипотетический Стамбульский договор 2022 года, который был бы в пользу России, по всей вероятности, не был бы соблюден Москвой. Он стал бы лишь прелюдией к новой, возможно, еще большей эскалации, а не к российско-украинскому миру.
Присоединяйтесь к нашему телеграм-каналу Погляди NV
