Конечно, операция Паутина, проведенная СБУ, блестящая. Я видел сообщение, вроде бы Моссад сказал, что в рейтинге самых креативных и успешных операций спецслужб, их операция Пейджер уже теперь на втором месте. Было это заявление или нет, но я думаю, что, пожалуй, все-таки это было бы справедливо. Хотелось бы верить, что название операции паутина — это намек на то, что это неоднократная акция. Удар по Крымскому мосту, возможно, как раз и является подтверждением моих надежд. Это серия или сеть этих операций, которые готовились долго, и сейчас просто выбран подходящий момент для их реализации.
Но дальше у меня начали возникать вопросы.
Подпишитесь, чтобы прочитать целиком
Нам необходима ваша поддержка, чтобы заниматься качественной журналистикой
Первое — об информационном сопровождении. Потому что сразу, почти в прямом эфире появилось заявление о взятии на себя ответственности. Так насколько продумывалось это информационное сопровождение? Если такое решение было принято, то, очевидно, что знали, что есть и другие опции. Например, как делают те же израильские спецслужбы: они обычно не признают сделанного, но при этом всем совершенно очевидно, кто это сделал. Потому что публичное отсутствие признания иногда усиливает этот информационно-психологический эффект. Почему был выбран именно такой формат? Возможно, что действительно мы чего-то не знаем, и предпочтение было отдано как раз этому немедленному признанию.
Накануне были подрывы железнодорожных мостов на территории России. Украина не брала ответственность. Поэтому я говорю, что было немножко странно, почему именно эту операцию решили немедленно признать. Я не хотел бы сейчас спекулировать на таких темах, как стремление отдельных лиц, возможно, добавить себе, скажем, популярности. Будем надеяться, что это была абсолютно взвешенная информационная политика без каких-либо персональных мотивов.
Именно удар по имиджу можно поставить на первое место
Ну, в любом случае, повторюсь, операция блестящая, и эффект, как всегда в таких случаях, мощный. Это, кроме того, огромный материальный, причем непоправимый ущерб для российской стратегической авиации. Но также (я даже не знаю, что больше), это все-таки удар по остаткам российского имиджа как супердержавы, такой военной сверхдержавы. Возможно, именно удар по имиджу даже можно поставить на первое место как достижение этой операции.
Конечно, возник и следующий вопрос — насколько тщательно оценивались риски. Обычно, оценка рисков — это неотъемлемая часть при планировании такой операции. Имеется в виду чисто безопасностные военные риски. Абсолютно понятно, что Россия готовит ответ, Путин это будет подавать как возмездие за именно эту акцию. По состоянию на данный момент мы в тревожном ожидании, каким будет не то, чтобы российский ответ, а то, что будет подводиться под это, как ответ.
Также нельзя было не ставить вопрос о реакции Белого Дома и Трампа лично. Но пока кажется, что какого-то яркого проявления недовольства не будет. Уже прошел тот период времени, в который его уместно можно было обнаружить.
Реакция российского руководства прогнозируема. То, что они планируют сделать и сделают, не имеет прямой связи с операцией Паутина. Они в любом случае это будут делать. Этот российский нарратив, что якобы они вынуждены прибегать к каким-то жестким ответным шагам, — просто попытка оправдать зверства, прежде всего, в отношении гражданского населения, перед представителями международного сообщества, которые на это ведутся до сих пор. Но, в то же время, отрапортовать своей внутренней публике, желающей крови украинцев.
То, что трудно спрогнозировать было, это все-таки реакцию Трампа. Сделает ли он очередной жест понимания и сочувствия Путину? Или он ограничится теми опосредованными заявлениями, что уже прозвучали от официальных спикеров? Но Трамп молчит. Почему молчит — это даже вопрос не ко мне. И вряд ли он сам может объяснить, почему он молчит. Сейчас многие говорят, что Зеленский, по сути, дал ответ на вопрос Трампа «есть ли в Украине карты?» Поэтому сейчас, либо Трампу надо каким-то образом признавать то, что Украина, все-таки выражаясь его лексикой, имеет эти карты, и эти карты чрезвычайно мощные, либо ему игнорировать то, что произошло, и продолжать гнуть линию о том, что Украина в любом случае обречена на поражение, и чем раньше согласится на капитуляцию, тем лучше.
Я не исключал бы полностью привлечения иностранных партнеров к операции Паутина. Но есть уже четкое понимание того, что американцы не были об этом проинформированы. Потому что если бы американцы хотя бы что-то об этом знали, они бы всячески блокировали, вплоть до того, что сделали бы утечку этой информации, чтобы этого не допустить. Мы неоднократно наблюдали их вмешательство. Наиболее известный случай — марш на Москву Пригожина в июне 2023 года. Во время этих двух дней Украина не делала обстрелов, никаких других действий. То есть, по сообщениям, Украине настоятельно рекомендовали не эскалировать ситуацию и не вмешиваться, то есть не подталкивать Россию к коллапсу.
Но даже если брать более давнюю историю — аннексию Крыма, то я могу вам ответственно подтвердить, что то, в чем сейчас обвиняет Обаму Трамп — правда. То, чтобы Украина не оказывала сопротивления, активно навязывалось именно американцами в то время, чтобы «не провоцировать россиян и избежать кровопролития». То есть это традиционная американская позиция деэскалации. Что, собственно говоря, подтверждено заявлением Кита Келлога об операции Паутина — мол, она «увеличила риск эскалации».
Относительно других стран, которые могли бы принимать опосредованное участие в операции Паутина, то, из тех деталей, которые мы знаем: был ограниченный круг людей, вовлеченных в ее планирование и реализацию. Ну и в принципе, если мы говорим, возможный какой-то внешний вклад, здесь не было ни потребности в дополнительной разведывательной информации, здесь не было потребности в дополнительных технических средствах. Собственно говоря, это было вполне по силам украинским спецслужбам без внешней помощи.
Относительно тревожных ожиданий — как отомстят россияне. Буду говорить постоянно: любые действия России, которые будут подаваться как ответный удар, как наказание Украины за что-то, это чисто российский нарратив. Потому что все, что Россия делает, она будет делать безотносительно к тому, оказывает ли жертва сопротивление или нет. Если же говорить о том, чего, пожалуй, больше всего боятся наши зарубежные партнеры, то если мы посмотрим на российскую ядерную доктрину, то эта атака на авиабазы формально подпадает под один из случаев, где Россия декларирует свое право на применение ядерного оружия. Потому что это удар по российскому ядерному потенциалу. Это существенный удар, чтобы там россияне не говорили о том, что у них этих самолетов и так очень много. Но, как мы видим, кроме Дмитрия Медведева или их Z-блогеров, на этот раз существенной активизации ядерного шантажа не было.
Очевидно, что российское руководство на данный момент довольно четко понимает потенциальные выгоды и вред именно в контексте возможной реакции международного сообщества и ключевых партнеров, таких как Китай и, пока, полупартнера — США.
Присоединяйтесь к нашему телеграм-каналу Погляди NV