«Ближний Восток — это взрывоопасно». Действительно ли война между Израилем и ХАМАС завершена, как Трамп на них надавил и что дальше — интервью NV

Так что ничего еще не закончилось. Дальше очень зависит от того, насколько вот эти международные механизмы, о которых Трамп так много говорит последние дни, которые призваны разоружать ХАМАС, как они будут действовать, насколько удастся повторить тот успех, которого мы достигли в Ливане.

Очень много есть вопросов. И вместе с тем нужно отметить очень важную вещь, может быть, самую важную: Трампу удалось динамику процессов повернуть в нужном для него русле, то есть, в русле нормализации. И как-то он смог нащупать для каждого серьезного игрока этого процесса слабую какую-то точку, куда он давит и заставляет кнутом и пряником (для каждого у него свой кнут, свой пряник), чтобы все двигались в том направлении, в котором он считает, для него это правильно.

— Он комментировал эту, как он называет, сделку, перед журналистами, когда летел как раз в Израиль. Он сказал о том, что Катар сыграл огромную роль. Он сказал о том, что «Турция была фантастической, президент Реджеп Эрдоган был фантастичен, он действительно очень помог». И он похвалил, в том числе, премьер-министра Израиля Биньямина Нетаньяху, назвал его лидером во время войны, что он очень хорошо справился. Но мы помним, какой был настрой, в том числе, в израильском правительстве по поводу войны в Газе. Члены правительства Израиля говорили о том, что сейчас мы должны додавить ХАМАС — сейчас или никогда. Установка была такой. Понимаете ли вы, почему Израиль тогда согласился на перемирие или то, что сам Дональд Трамп называет окончательным миром?

— Я еще раз повторю: у меня складывается ощущение, что и Трамп на это надеется, и другие серьезные политические игроки региона, что удалось Соединенным Штатам во главе с Трампом сейчас раскрутить колесо в таком направлении, что будет дело двигаться к нормализации. Что я имею в виду? Я не имею в виду, что вдруг ХАМАС осознает, что они фашисты и террористы, раскаются и сдадут добровольно оружие. Безусловно, этого не произойдет. Но если будет параллельно осуществляться несколько элементов давления… С одной стороны, Израиль ведь вышел примерно с половины территории сектора Газа, остальная часть территории находится в израильских руках, и выход с этих участков зависит от выполнения или невыполнения ХАМАС своих обязательств. Это первое.

Второе. Экономическое и политическое давление на ХАМАС. Трампу удалось создать вот такую политическую динамику, что ХАМАС сейчас мешает в регионе всем. Без исключения. То есть ХАМАС сейчас превратился в помеху и складывается ощущение, что даже для Катара.

Теперь представьте себе ситуацию. ХАМАСу говорят, либо вы играете по нашим правилам, либо вы будете изгнаны с территории Катара, с территории Турции. А куда им деваться тогда? Только в Москву. А в Москве холодно, как вы знаете. И это с одной стороны.

А с другой стороны, активы ХАМАС находятся в Катаре. В основном находятся в Турции. Спонсорские деньги. Они получают колоссальные средства из Катара, из Турции. Если эти деньги перестанут им платить, то они не смогут просто поддерживать свою инфраструктуру. А это же паразитическая структура: они никогда ничего не производили, кроме террора. Соответственно, это второй элемент давления.

И вот если это все будет происходить, то, возможно, то, о чем так много говорят — что лидеры ХАМАС вынуждены будут покинуть Газу — это и случится. Потому что им деваться просто будет некуда.

Посмотрим, насколько это оправдается, вот этот оптимизм. Но я хочу подчеркнуть: никакие разговоры не перешли бы в практическую плоскость и остались бы пустыми разговорами, если бы не происходили выдающиеся достижения израильской армии на земле. Если бы ХАМАС в военном отношении просто не переломали кости.

— Вы сказали о том, что должна начать действовать определенная система, не знаю, издержек и противовесов по поводу ХАМАС, по поводу того, что будет происходить в Газе. Сейчас, в теории, как это должно работать?

— Смотрите, во-первых, речь идет о том, что будет формироваться какая-то международная коалиционная военная структура, состоящая из египетских войск, турецких войск, войск Индонезии, американских советников при участии израильских спецслужб, которые будут контролировать безопасность в Газе. Еще раз подчеркиваю: на сегодняшний день 50% территории удерживает израильская армия.

Далее (опять же, я не знаю, какой смысл в это вкладывается, но я говорю, что написано в этом соглашении, которое стало достоянием гласности) — туда должна так или иначе зайти Палестинская автономия как фактор, которая должна сформировать правительство технократов и силы Палестинской автономии. Теперь не надо думать, что это пустой звук. Да, безусловно, силы Палестинской автономии не могут самостоятельно соревноваться с ХАМАС и близко по военной мощи. Я хочу напомнить, что в течение двух лет была попытка служб безопасности Палестинской автономии воевать с ХАМАС на территории Иудеи и Самарии. У них это не получилось. ХАМАС оказался там значительно сильнее. Но тогда вмешалась израильская армия и провела там две операции: Летние лагеря и Железная стена. Эти операции проводились в тесной координации с разведкой Палестинской автономии; те предоставляли израильтянам необходимую оперативную информацию.

Поэтому я сейчас не говорю, что Палестинская автономия превращается в лучшего друга еврейского народа, безусловн, нет, это не так. Отношения очень сложные, натянутые и противоречивые. Но общий враг — ХАМАС — а ХАМАС для Палестинской автономии смертельный враг, такой же, как для Израиля. Вот это может их заставить начать играть по тем правилам, которые пытается диктовать Трамп.

А Трамп говорит: «Хватит насилия, хватит антиизраильской, антиеврейской пропаганды, Давайте вы проведете реформы, станете более прозрачной демократической структурой. Перестанете являться террористической организацией, а займетесь вопросами устройства жизни вашего народа».

Это все звучит невероятно, как розовые мечты. Но давайте не будем забывать, что месяц назад никто не мог предположить, что сегодня будут так освобождаться заложники. Может быть, этот накал энергий, который Трамп проецирует, и умение добиваться задачи, которая ему кажется правильной, может быть, это в итоге действительно приведет к результату. Может быть, у него получится то, что не получалось ни у кого ранее. В любом случае ему удалось сформировать ситуацию, что ХАМАС сегодня здесь не нужен никому, включая Катар, Турцию, он для всех помеха. И это реальность. Это произошло в последние дни, этого не было раньше.

— Следующий шаг, если говорить о логистике, после того как Дональд Трамп прилетел в Израиль, после того как были освобождены заложники, — саммит в Египте, в Шарм-эль-Шейхе он будет проходить. Какие ожидания от него? Что там должно быть финализировано, какие вопросы должны быть окончательно прояснены?

— Это достаточно хороший вопрос, никто не знает ответ на него. Более того, Израиль не был приглашен туда. Сегодня, буквально часа три-четыре назад, лично позвонил президент Египта [Абдул Фаттах] Ас-Сиси Биньямину Нетаньяху и от своего имени пригласил его на этот саммит. Понятно, он никогда в жизни не предпринял бы таких действий, если бы это не было согласовано с Трампом. Это, видимо, инициировалось Трампом, я подозреваю, не только согласовывалось.

Но тут важно еще отметить, я ранее упомянул, что для каждого игрока у Трампа была морковка и кнут, морковка и палка. Так вот на Ас-Сиси он очень жестко надавил, что если он не будет делать то, что нужно Трампу, он просто лишит Египет материальной помощи и на этом закончится египетская экономика, учитывая весь комплекс обстоятельств, в которых оказался Египет, в том числе и из-за этой войны.

И вот, Ас-Сиси пригласил Нетаньяху. По началу пошла информация из канцелярии премьер-министра, что он это приглашение принимает. Но буквально через час официально канцелярия премьера заявила, что Нетаньяху не имеет возможности принять это приглашение, потому что это будет происходить во время еврейского праздника Суккот, Симхат Тора, Радость дарования Торы. Это последний день Суккота. И чтобы не нарушить святость праздника, Нетаньяху вынужден отказаться.

Тут же попытались это свалить на диктат ультрарелигиозных партий в коалиции, Нетаньяху пытался таким образом представить. Они заявили, что ничего подобного не запрещали ему, пожалуйста, если от нас зависит — поезжай, куда хочешь. И возникает хороший вопрос: почему Нетаньяху отказался от этой поездки? Мнение, которое у нас курсирует в журналистских сообществах, что эта поездка подразумевала рукопожатие с [главой Палестинской автономии] Абу Мазаном, чего Нетаньяху, видимо, по внутриполитическим соображениям не может себе позволить.

— Израильское общество в общем отложило детальное расследование того, кто ответственен за трагедию 7 октября. Мы видели достаточно много публикаций — и израильских, и многие медиа других стран публиковали точку зрения — о том, что действующему премьеру не выгодно, чтобы война заканчивалась, потому что дальше он может понести ответственность за одну из самых страшных трагедий в истории Израиля и еврейского народа. Что вы предполагаете, будет дальше с Нетаньяху? Какими могут быть его следующие шаги и что с тем расследованием трагедии 7 октября?

— Начнем с того, что в Израиле существует традиционный механизм создания подобных комиссий. Они создавались в прошлом уже несколько раз за время истории нашего государства. Например, после Войны Судного дня 50 лет назад, после событий 1973 года. Это не то что какая-то идея, которая кому-то пришла: давайте создадим комиссию… Примерно понятно, как она должна создаваться, какие у нее должны быть полномочия, чем она должна заниматься. Без создания подобной комиссии я не представляю, как дальше будет развиваться наше государство. Ее создание просто жизненно необходимо, мое личное мнение, я никому его не навязываю.

Она должна быть безусловно государственной и не должна быть правительственной. Она должна быть независимой комиссией, которая определит степень причастности и степень вины многих десятков людей, которые имели отношение к военному и военно-политическому руководству страны за последние, условно, 10 лет. Там будут, видимо, в этом списке, и премьер, и начальники генштабов, начальники обороны, другие министры. Премьер у нас был не один за это время, хотя большую часть времени, подавляющую, Нетаньяху был у власти.

В любом случае эта комиссия должна сделать свои выводы. И я совершенно не уверен, что ее работа не закончится обвинительным заключением против того или иного чиновника, политика или военного.

Я не удивлюсь, если будут выявлены очень страшные вещи этой комиссией. То, что был системный сбой 7 октября и на уровне сбора развединформации, и на уровне фундаментальной подготовки страны к войне, и на уровне процесса принятия решений непосредственно 6−7 числа. Потому что не просто так в ночь с 6 на 7 октября было совещание военной верхушки по факту тех разведданных, которые каскадообразно тогда поступали. Тем не менее не были сделаны правильные выводы.

Для того, чтобы это не повторилось вновь, нужно сделать серьезную работу и такая комиссия должна работать. Мое личное мнение, я тут, понятно, не претендую на истину в последней инстанции; какова бы ни была вина военных, политиков, тех людей и этих людей, у нас есть премьер. Премьер выбран демократическим путем, он является лидером государства и несет конечную ответственность за все хорошие и плохие события, происходящие в нашей стране. В данном случае, на мой взгляд, высшая степень ответственности лежит на премьере, так в демократических странах заведено. Это же только в царской России было, что царь хороший, бояре — плохие. Мы, я надеюсь, живем в демократической стране.

Но очень многие люди будут мне возражать, что он не знал, ему не доложили, его не разбудили. Я с очень большой долей скепсиса отношусь к подобной постановке вопроса, Но еще раз подчеркиваю: я не претендую на истину в последней инстанции.