«Не было приказа». Почему потеряли Мрию и как руководство Антонова готовилось к блицкригу РФ — интервью NV с работником предприятия

— Не буду говорить конкретно кто, потому что это должно выяснить следствие, но я уверен, что руководство знало о том, что будет и уже готовилось к этому. Они были уверены именно в том блицкриге, в том, что через двое-трое суток, на 8 марта «парадом пройдемся по Крещатику». Они в это верили и готовились.

Как я думаю, приготовили небольшой подарок для захватчиков в виде маленьких самолетиков, такой маленькой Мрии и такого крупного предприятия, как Государственное предприятие Антонов.

— Когда мы говорили о другом предприятии Мотор Сич и Вячеславе Богуслаеве, то говорят: «Вячеславу Богуслаеву 84 года и он никогда не скрывал того, что является симпатиком России, ждет Путина и был бы только счастлив, если бы Россия, а лучше Советский Союз вернулись». Если говорить о руководстве ГП Антонов, что-нибудь подобное можно было увидеть?

— Небольшая разница: мы государственное предприятие, а Мотор Сич — акционерное [общество], насколько я понимаю. Большая разница. Богуслаев чувствовал себя гораздо более независимым человеком и считал, что ему это сойдет с рук.

А наше руководство все потихоньку делало и просто готовилось. Я, может, ничего бы не знал и не говорил, если бы не уничтожили самолеты.

Меня убило то, что у меня как у руководителя лётной службы, пилота, забрали половину моих самолетов. Это самолеты, на которых я выполнял свою работу. У меня украли половину жизни. Потому я выступил и сказал, что здесь что-то не то, не должно быть так.

— Я понимаю, что из сотрудников на предприятии Антонов не только вы. Или у кого-то также были подобные подозрения в том, что происходило в феврале-марте 2022 года?

— Не знаю. Выступил, возможно, я один, потому и был быстро уволен с работы. Потом все было хорошо. Я не слышал ни от кого, но потом, уже в марте, апреле, мае ко мне обращались многие работники нашего предприятия с конкретными фактами, которые они видели накануне войны.

Например, 23 февраля какие-то неизвестные люди бродили по аэродрому Гостомель и рассматривали, расспрашивали. Они таких никогда не видели, хотя здесь работают.

Но открыто… Такая у нас жизнь: люди не очень хотят открыто выступать против тех, кто дает работу.

— Вас увольняли с предприятия Антонов, а потом вы сказали, все стало хорошо. Как происходило это ваше увольнение и что сейчас?

— 18 марта я выступил на своем канале в ютубе о причинах уничтожения самолетов. Причина, я сказал, одна — не было принято решение. И руководство нашей авиакомпании направилось в город Лейпциг в Германии, чтобы захватить офис нашей дочерней компании.

На следующий день мне сообщил мой руководитель, что «все понятно, смотри, что будет». Я уже через интернет узнал, что меня уволили — увидел приказ по моей должности.

А 1 апреля все пошло в другую сторону: было производство, отстранили от руководства генерального директора и новый руководитель Евгений Гаврилов восстановил меня в этой должности.

— Служба безопасности Украины проводила обыски у бывшего директора Госпредприятия Антонов Сергея Бычкова. Вы удивлены? Есть ли у вас удивление по поводу того, что это произошло больше, чем через год после тех событий?

— Война продолжается, это первое. Второе: найти прямые доказательства вины того или иного человека — это непросто, это трудно. И это хорошо, что были найдены те правовые отклонения от закона, которые стали основой для их задержания.

Это не может быть слишком быстро. Но если сейчас дело сдвинулось с места, оно должно решиться и будет завершено. Сейчас кто-то скажет, что все хорошо, все решилось. Решится только тогда, когда мы увидим на скамье подсудимых этих людей и им будет вынесен справедливый приговор.

— Что сейчас происходит с госпредприятием Антонов? Стабилизировалась ли ситуация? Вы сказали о том, что половина авиапарка была утрачена. Какие перспективы вы видите?

— Государственное предприятие существует. Но это военное положение, это обстрелы, работать в полном объеме очень-очень тяжело. Главное: сейчас мы сохраняем весь наш научный потенциал — никого не увольняют из научных работников, конструкторов.

Уже скоро нужно будет их загрузить будущими делами. Дела есть — это будущий авиапром Украины. Возможно (и я уверен, что это нужно), новая Мрия, новые разработки летательных аппаратов.

— Есть дискуссия в обществе относительно того, нужно ли восстанавливать Мрию, будет ли она рентабельной. Каково ваше мнение?

— Да, в вопросе обновления второй Мрии очень много пессимистов. Мое видение — восстанавливать надо. Но сразу скажу, что проект Мрия — это некоммерческий проект.

Второе: Мрию должен строить весь мир. Не Украина одна должна строить, а всем миром, за средства инвесторов, любящих авиацию, любящих Мрию. Нужен реальный фонд, в который будет внесено достаточно средств, чтобы ее восстановить. Как раз над этим проектом сейчас наши конструкторы и могут работать.

У государственного предприятия очень важный компонент новой Мрии — это фюзеляж, крыло. Это 70% новой мечты. Государственное предприятие может доделать то, что касается железа.

А вот обустройство, все системы самолета — это нам нужно от мировых производителей авиапрома — Boeing, Airbus, Embraer и т. д. Это система управления, гидравлическая система, питание, авионика. Это 30%, но на это нужно от 500 до 800 миллионов долларов. Чтобы четко сказать [сумму], нужно сделать проект.

А теперь еще мнение, которое уже коммерческое в этом проекте. Если у нас будет новая Мрия, она будет оборудована новейшими системами, новейшей авионикой. В нашем парке еще есть Русланы. Они через несколько лет уже будут нуждаться в глубокой модернизации. И мы сможем использовать наработки, сделанные для Мрии, для модернизации наших Русланов. А за счет Русланов живет все наше предприятие. Вот это коммерческая сторона этого проекта.