Я очень ясно это увидел. Что меня поразило в Киеве

За последние месяцы президент США занял крайне противоречивую позицию по поводу войны между Украиной и Россией: в один день он обвиняет Украину в её начале, в другой — клянётся ввести санкции против экспорта российской нефти, затем публикует в Truth Social: «Это не ВОЙНА ТРАМПА… Это война Байдена и Зеленского», даже не упомянув Путина, а уже во вторник — после встречи с президентом Украины Владимиром Зеленским на Генассамблее ООН — заявляет, что Украина «находится в положении, когда может сражаться и отвоевать назад всю свою страну в её изначальных границах», при этом не предложив никакой новой помощи со стороны США.

Неужели это тот путь, по которому мы хотим идти?

Но можем ли мы полагаться на то, что наши демократические институты нас спасут? Глядя на сегодняшнюю Америку из Киева или Иерусалима, особенно заметно, насколько украинцы и израильтяне, искренне верящие в демократию, готовы выходить на улицы — даже посреди горячих войн — чтобы противостоять своим потенциальным автократам, покушающимся на основы демократии.

Тем временем, на фоне таких заявлений Трампа, как то, что критиковать его должно быть «незаконно», самые трусливые американцы — особенно технологические магнаты из Кремниевой долины и практически вся Республиканская партия — просто плывут по течению. А те, кто считает себя активистами, хвастаются тем, что написали твит против этого или нажали кнопку «нравится» под постом любимого либерального инфлюенсера. Это эквивалентно тому, чтобы выстрелить из миномёта в сторону Млечного Пути и поверить, что ты что-то изменил. Слава Богу, что в эпоху борьбы за права женщин или за гражданские права не было социальных сетей.

Для контраста — одно из первых открытий, которые я сделал, встретившись с активистами за демократию в Киеве, — это то, что я упустил из виду, слишком переживая за свою собственную демократию. В начале лета правящая партия Украины «Слуга народа» протолкнула закон, лишающий два независимых антикоррупционных органа — Национальное антикоррупционное бюро Украины (НАБУ) и Специализированную антикоррупционную прокуратуру (САП) — полномочий самостоятельно решать, кого привлекать к ответственности в делах о высокопоставленной коррупции. Новый закон передавал эти полномочия Генеральной прокуратуре — ведомству, возглавляемому человеком, назначенным президентом. Это фактически позволяло Офису президента единолично закрывать или перенаправлять расследования в отношении высокопоставленных чиновников.

Плохая новость заключается в том, что этот закон продвигали Зеленский и влиятельный глава его офиса Андрей Ермак. А вот поразительно хорошая новость — в том, что простые украинцы, в основном молодёжь, выступили против него. И они не ограничились эмодзи в Facebook. Вместо этого, несмотря на практически ежедневные и смертельно опасные атаки дронов со стороны Путина, они вышли на улицы с массовыми протестами, требуя от Зеленского и Ермака убрать руки от важнейших антикоррупционных институтов. Эти протесты вынудили Зеленского назначить повторное голосование и отменить закон всего через несколько дней после его подписания.

Как сообщила BBC 31 июля: «Всего за 10 дней до этого депутаты поддержали спорный закон Зеленского, но уже в четверг проголосовали 331 голосом против 0 за его отмену. В обоих случаях, похоже, они просто следовали указаниям Зеленского». Сам Зеленский тогда написал в соцсетях: «Украина — это демократия, и сомнений в этом быть не может».

Те молодые украинцы, которые добились этого, прекрасно понимали: им никогда не попасть в Европейский союз — в центр свободных рынков, верховенства права и демократических свобод, к которому они так стремятся, — если этот закон останется в силе.

Вот как мои коллеги из Times описали день в Киеве, когда закон был отменён: «Толпа, собравшаяся у здания парламента всего через несколько часов после взрывов» от дронов Путина, «разразилась аплодисментами, когда было объявлено о результатах голосования… Зина Аверина, 23-летний консультант в сфере зелёной энергетики, стала одной из ключевых организаторов протестов. Для неё это был первый опыт активизма, но она почувствовала, что была пересечена „красная черта“ в сторону автократии. Она создала небольшой чат в Telegram, чтобы координироваться с друзьями. Тот быстро разросся до примерно 3 000 участников и стал центром организации протестных акций».

Марк Сантора, один из самых опытных репортёров Times в Украине, назвал этот день «удивительным»: он начался с «роя дронов и ракет» в ходе российской атаки, а завершился тем, что тысячи людей праздновали победу, добившись того, чтобы Зеленский изменил свой курс. Марк и его коллеги опубликовали видеорепортаж, передающий ту эйфорию.

Дорогие мои соотечественники-американцы: вот те самые люди, преданные демократии, которых Трамп предаёт — от нашего имени — в пользу своего приятеля Путина. Вот что я имею в виду, когда говорю, что Трамп «отвергает украинскую демократию до жизни». Поддерживая Путина и отказываясь от помощи Украине, он тем самым заставляет украинцев удвоить усилия по созданию и укреплению собственной демократии.

Когда я находился в Киеве, один из самых влиятельных украинских журналистов, Виталий Сыч, в разговоре сказал мне, что возвращение антикоррупционного законодательства «стало победой для Украины». Но, признался он, это лишь усилило его «недоумение и изумление по поводу американцев», которые, по его мнению, «так быстро и без сопротивления уступили, расчистив путь некомпетентному, эксцентричному и разрушительному президенту».

То же самое я слышу от израильтян: десятки тысяч из них на протяжении девяти месяцев каждую субботу посвящали своё время борьбе против попытки премьер-министра Биньямина Нетаньяху лишить Верховный суд Израиля полномочий сдерживать произвол политиков — и им удалось добиться успеха, по крайней мере на данный момент. Сегодня примерно та же коалиция израильтян снова выходит на улицы почти каждую субботу — требуя окончания войны в Газе и ставя на первый план возвращение израильских заложников.

Но им противостоят двое автократов, действующих сообща: Нетаньяху и Трамп.

Трамп фактически дал Биби карт-бланш на военную оккупацию всей Газы — стирая ее с лица земли, нанося огромные жертвы среди гражданского населения — несмотря на то, что главнокомандующий Армии обороны Израиля назвал этот план безрассудным, поскольку тут нет никакой стратегии выхода из ситуации. К тому же Трамп поддержал усилия Нетаньяху по дискредитации Палестинской администрации на Западном берегу, запретив её лидеру Махмуду Аббасу участвовать в заседаниях ООН в Нью-Йорке на этой неделе, чем поставил под угрозу само существование организации. Он также фактически дал Израилю зелёный свет на расширение поселений в районе E1 — шаг, который предыдущие президенты США категорически отвергали, поскольку он по сути отрезает Восточный Иерусалим от остального Западного берега и делает невозможным создание цнлостного палестинского государства с непрерывной территорией.

Посол Трампа в Израиле, христианский сионист Майк Хакаби, постоянно оказывает полную поддержку поселенческому движению и с откровенным равнодушием относится к более светским и либеральным израильтянам, которые всё ещё надеются на какое-то мирное разделение с Газой и Западным берегом. Между тем Хакаби, к своему стыду, ведёт себя так, словно он посол Израильских поселенцев в Америке, а не представитель всей Америки для всего Израиля.

Вот что я называю «любить Израиль до смерти» — потому что всё это может закончиться только постоянной военной оккупацией Газы, в дополнение к уже постоянной оккупации Западного берега. Это значит, в лучшем случае, мы получим ситуацию, где около семи миллионов израильских евреев будут бесконечно контролировать примерно семь миллионов палестинских арабов — от Иордана до Средиземного моря. В худшем случае это приведёт к массовому изгнанию миллионов палестинцев с Западного берега и из Газы, что дестабилизирует двух самых надёжных арабских союзников Америки — Египет и Иорданию.

Оба сценария — это путь к вечной войне, которая будет транслироваться в прямом эфире на TikTok, настраивая целое молодое поколение по всему миру против Израиля и способствуя превращению еврейского государства в одного из великих изгоев современности. Уже на этих выходных мы увидели, как Великобритания, Канада, Португалия и Австралия приняли решение проигнорировать озабоченность Израиля и признали палестинское государство — как будто в наказание за захват земель на Западном берегу и военную оккупацию Газы. Но неважно — мессианское евангелическое видение Хакаби относительно Израиля будет реализовано. Огромное спасибо.

Нетаньяху, похоже, косвенно признал, что именно к этому он ведёт страну, и — что абсурдно — попытался превратить это в добродетель, заявив с гордостью, что сила Израиля сделает его новой «Спартой» Ближнего Востока.

На прошлой неделе Биби заявил на конференции в Иерусалиме, что «Израиль находится в некоей изоляции». По его словам, страна «всё больше будет вынуждена адаптироваться к экономике с признаками автаркии» — то есть к системе, ориентированной на самообеспечение и всё более закрытой от мировой торговли.

Перед выбором между Афинами и Спартой, Нетаньяху с бахвальством заявил: «Израиль будет „Афинами и супер-Спартой“. У нас нет выбора: по крайней мере в ближайшие годы нам придётся справляться с попытками изолировать нас».

Вот почему я говорю: когда смотришь на Америку из других мест — из Киева или Иерусалима — становится ясно, что Трамп не горит желанием спасать демократию — ни их, ни американскую.

Но, пожалуйста, не размещайте эту колонку в Facebook и не жмите кнопку «поделиться» в X. Не делайте вид, что вы что-то сделали, — сделайте что-то по-настоящему. Зарегистрируйте кого-то для участия в промежуточных выборах в США в 2026 году — любого кандидата, который обещает защищать демократию: нашу, киевскую и иерусалимскую — и ставить Конституцию выше авторитарных амбиций Трампа или прибыли Кремниевой долины.

В противном случае мы сами превратимся в Спарту — а если вы знаете историю, для Спарты всё закончилось плохо.

Как отметил на прошлой неделе обозреватель и экономический редактор Haaretz Дэвид Розенберг: «Спарта была слишком малочисленной, чтобы долго оставаться гегемоном, и, что ещё хуже, постоянно тратила ресурсы на подавление восстаний среди растущего населения илотов (не-спартанских крепостных, находившихся под её властью). Спарта в итоге потеряла свою независимость — сначала сдавшись Македонии, затем Риму. Город формально уцелел, но был стёрт с карты истории. … Неужели это тот путь, по которому мы хотим идти?»

Оригинал

NV обладает эксклюзивным правом на перевод и публикацию колонок Томаса Фридмана. Републикация полной версии текста запрещена.

Перевод NV