Выглядит «полулегальным способом». Увольнение Залужного из ВСУ разбалансирует, а из Британии он может вернуться через три месяца — Костенко

Например, я действующий военнослужащий СБУ и, согласно закону, я имею право, например, быть избранным и исполнять обязанности народного депутата. Я это могу сделать и любой военнослужащий может это сделать. Почему мы не можем так же сделать, если такая большая необходимость какого-то военного отправить послом, почему мы не можем сделать это по закону?

У меня нет четкого ответа, что там произошло, для чего это сделали. Мне интересно, и в комитете мы этот вопрос поднимем, потому что однозначно здесь не может так быть, что если нужно уволить кого-то, неважно кого, мы ищем единственный способ, который выглядит полулегально, и бросает потом такую тень на все ВВК в целом. И мы должны с этим разбираться.

Я не верю, что Залужный что-то подделывал. Но мы видим, как отреагировало общество, а я прежде всего должен и обществу объяснять, как народный депутат, как секретарь комитета, как это все происходит, а не просто тупо занимать чью-то сторону. Так не будет.

— Похоже, что и экс-руководитель Генерального штаба Шаптала, ближайший соратник Залужного, и главнокомандующий украинской армии руководили украинской армией, будучи непригодными. Это стоит так читать, Роман?

— Получается так. Смотрите, у нас сейчас в Вооруженных силах много служит людей с [инвалидностью] - и второй, и третьей группы. Сейчас как раз идет дискуссия, что делать. Многие люди в первые дни войны взяли в руки оружие, имея инвалидность второй группы, и воюют до сих пор, и нет никакого механизма, чтобы их увольнять оттуда. И сейчас механизмы эти прорабатываем, как это должно быть. Это не большое количество, это даже не десятки тысяч, это меньше десяти тысяч [людей]. Но до сих пор не было принято решение, многие из них до сих пор не могут освободиться, потому что ВВК не могут пройти.

А эта ситуация, конечно, вызывает много вопросов. Поэтому ее нужно растолковать, возможно, и Валерию Федоровичу лично рассказать, как это произошло. Потому что есть еще солдаты, которые на поле боя. Я не убежден, что там все нормально, — есть ситуация, в которой есть очень много вопросов.

— Еще летом прошлого года, если я не ошибаюсь, Венгрия согласовала на должность украинского посла Федора Шандора. Это профессор из Ужгорода, который является добровольцем. И буквально в январе, например, Дмитрий Кулеба, министр МИД, сказал, что «мы согласовали [его кандидатуру] с Венгрией, но вы понимаете, Федор — военнослужащий, и очень сложно [это реализовать], мы сейчас ищем механизмы, как его выдернуть из армии и все-таки отправить послом в Венгрию». То есть фактически прошло более полугода, как не могут человека забрать из армии. По крайней мере так рассказывают.

— Это решение, которое можно решить, и все это поймут. Потому что есть вопросы войны, которые должны решаться. А есть вопросы войны, но которые должны решаться на других направлениях, в том числе и на международном. И то, что [в Британию] назначен Залужный… Мы видим, что это важные темы, что туда даже главнокомандующего назначают. Но механизмов нет, приходится главкома [увольнять со службы] по второй группе инвалидности, чтобы он пошел послом в Британию. Я не верю, что он подделывал документы. Но общество по-другому уже смотрит на это.

— А почему вы не верите, что могли немного помочь пойти на встречу главкому? Мы, журналисты, привыкли ничего не исключать в этой жизни.

— Я все-таки главкома считаю порядочным человеком и не думаю, что он бы пошел на то, чтобы подделывать документы ради того, чтобы уволиться из армии. Тем более подделывать документы, чтобы уволиться военным во время войны. Это очень плохая история.

— Но быстро пройти ВВК и уволиться — это сложно. Я вас правильно поняла?

— Да, конечно сложно.

— А для Залужного и Шапталы, двух топовых руководителей армии, это оказалось несложно. Немножечко «несостыковка», как говорится, согласитесь.

— .

— Молчание — знак согласия, видимо. Тогда такой вопрос. Еще до того, как стало известно, что Залужный непригоден, как вы отнеслись к новости? Есть ли у вас надежда, что Залужный будет хорошим послом?

— Давайте, пожалуй, я отвечу не совсем о Залужном. То есть Залужный — это факт. Мы знаем, что в нашей стране сейчас дипломатия работает таким образом, что на послов назначают не дипломатов. Мы можем в последнее время увидеть это везде.

Согласен ли я с такой системой? Нет, категорически нет. Потому что я, как человек военный и, я считаю, как профессионал, начал с детства готовиться к армии, потом пошел в армию, всю жизнь прослужил или в армии или в спецслужбах. Я говорю со всеми на одном языке — или спецслужб, или армейском, — и у меня много знакомых. И решение военных вопросов для кого-то может быть чем-то трудным, а для меня это делается так [на раз-два]. Потому что я в совершенстве знаю, как работает система. Сверху донизу я прошел все ступени.

Так же и в дипломатии. Каждый дипломат (я с ними встречаюсь), секретарь посольства первого, второго, третьего ранга, они проходят ступени, они работают в других странах, они обрастают своими знакомствами, они понимают, как работает система. И потом они уже профессионалы своих дел.

Когда ты туда назначаешь человека из другой области, то работать все равно они будут. Но это будет не достаточно профессионально, с моей точки зрения, потому что человеку будет тяжело. Это как сейчас главкомом назначить посла какой-то страны. Пожалуй, даже можно так сказать. Это другая сфера, другое направление. Надо понимать, как эта система работает.

Я не о Залужном. Возможно, там есть какие-то договоренности, что именно персона Залужного добавит нам именно по направлению. Потому что Британия — это наш очень важный союзник, один из ключевых, который и дипломатически на международном уровне наши [интересы] лоббирует и помогает нам, в том числе вооружением, и является нашим прямым союзником, который даже предоставил нам гарантии.

Поэтому, возможно, там есть какие-то другие вопросы, почему Валерий Федорович идет именно на это направление или собирается ехать. Мы же не знаем, подпишет президент, или не подпишет. Но я считаю, что посол — это профессиональная деятельность, это приобретение навыков, опыта, именно дипломатических, это работа на этом направлении.

И я считаю, что должно работать наше Министерство иностранных дел. Здесь тоже вопрос, что мы видели много, что у нас кто-то где-то не сошелся с властью и поехал послом в то или иное государство. Это у нас уже работает и наработано. У нас Министерство иностранных дел — это просто департамент Офиса президента, а международную политику у нас формируют и занимаются ею в Офисе, а министр на приставном стульчике сидит на важнейших встречах. Мы ничему сейчас не должны удивляться.

Но, при всем уважении к главкому Залужному, я считаю, что дипломатией должен заниматься дипломат. Надеюсь, если это решение будет принято, что Залужный на самом высоком уровне представит и будет делать всё, чтобы войти в эту колею, делать всё для того, чтобы мы получали [необходимое]. Это же также проблема, что столько уже времени, когда [Вадима] Пристайко сняли, у нас на ключевой стране нет посла.

— С лета нет посла. И в Британии на самом деле это не очень хорошо воспринимали. Я говорила с политологами из Лондона. И также они говорят, что Британия — это не та страна, которая приветствует политических назначенцев на должности посла. Но, возможно, с Залужным будет исключение, потому что он там пользуется очень большой популярностью, его там любят, уважают. И у него, насколько я понимаю, сложились неплохие личные отношения со своим британским коллегой, адмиралом Тони Радакини. Поэтому, возможно, здесь будет немного иначе.

— С политической точки зрения, если бы я был страной как Великобритания, а где-то была страна и был главком, как Залужный, который провел два тяжелейших года во время войны, то просто [согласовал бы его кандидатуру], чтобы он был где-то рядом, чтобы иметь возможность у него брать опыт и понимать, как это.

То есть [важна] причастность к такой персоне, как Залужный. Как бы его кто ни воспринимал, он достаточно серьезно отвоевал два года войны с одной из сильнейших армий мира. Он знает, как это делать, как работает логистика, как работают политические системы, как работает страна, как развивается оборонно-промышленный комплекс.

Когда они говорят, что не очень радуются политическим назначением, но я бы пошел на что-то другое, чтобы этот человек, например, был здесь, у нас в стране, чтобы иметь возможность перенять этот опыт. Но это уже, пожалуй, не про посла. Это уже, пожалуй, просто о вопросах эффективности страны.

— Из украинского политического пространства Залужный исчезнет на четыре года, понимаете ли вы мотив Банковой, Владимира Зеленского?

— Есть вопросы, которые до нас доходят, но мы не всегда можем и озвучивать, и говорить. Чтобы отправить главкома, генерала, и при этом уволить его из рядов Вооруженных сил, в ключевую страну послом, в Британию, для этого должна быть какая-то серьезная мотивация. И какая конкретно, я думаю, мы можем узнать, можем не узнать. Думаю, тут лучше было бы спросить у представителей Офиса, у самого президента, как он [объясняет] эту мотивацию.

Что мы можем сказать? Действительно, я думаю, что даже последние рейтинги, которые мы видели, [могли повлиять]. Там Залужный очень сильная фигура, набрал достаточно серьезный вес, в том числе политический.

— 94% ему доверяют, самое высокое доверие.

— Я точно не знаю, но как человек, из политики, я могу сказать, что это может быть одной из причин того, что он может [в Британию] поехать.

Но знаете, основная угроза… Например, сейчас многие люди, с которыми я общаюсь, которым предлагают какие-то должности в нынешней власти, они от них отказываются. Можем уже с вами [назвать] даже наших общих знакомых — людей уговаривали идти на должности, даже высокие, и в Министерстве обороны, и в других; и они шли, и через три месяца захотелось кому-то перемен; и этих людей просто убирали, даже не поговорив с ними, даже не объяснив им ничего. Вот в этом проблема.

И чтобы это не было таким очередным назначением. Вы сказали, что на четыре года он поедет, но это же не факт. Он может приехать через три месяца. А потом скажут: «Смотрите, он и здесь не справился, и здесь не справился».

Поэтому здесь нужно быть очень осторожным. Почему я говорю, многие люди не хотят сейчас идти и занимать какие-то должности? Потому что понимают, что есть вопрос, когда ты принимаешь какие-то решения, которые, в частности, помогали выиграть эту войну в начале, и ты сидишь в тюрьме теперь. Или ты принимаешь какие-то решения, а теперь даже тебе не позвонили, как было со всеми командующими, большинство которых воевали. Их просто сняли, они в интернете увидели, что они теперь не являются командующими.

Поэтому вы достаточно громко говорите о четырех годах. Никто не знает, сколько он будет на должности, — месяц или год, а это уже много.

— Как вы думаете, как эту новость о том, что Залужный уволился из армии из-за ВВК, воспримут в войске? Не пошатнется ли их доверие к экс-главкому? Не упадет ли его репутация в военных кругах? Или все-таки это пятно упадет не на него, а, условно говоря, на политическое руководство, и скажут, что «они негодяи, с нашим главкомом такое сделали»?

— Сложно сказать. Я вижу в информационном поле, даже во внутренних телеграм-каналах бойцов, группах каких-то, то кто-то скептически [относится], кто-то со смехом, понимая некоторые детали, что такое ВВК. Наша армия прекрасно понимает, что такое ВВК, и как увольнялись даже в мирное время с ВВК. А кто-то действительно возмущается «как так можно?» Позитивно точно эту ситуацию мало кто воспримет.

Здесь, видимо, главкому надо было объяснить, что за ситуация, почему оно так произошло, и какие у него были основания. Потому что здесь же вопрос, что уволился для того, чтобы стать послом. Но вопрос, нужно ли было увольняться. А потом задают вопросы те, кто действительно имеет вторую группу инвалидности, и сейчас прямо в боях находятся. И они не могут уволиться. Это ситуация, которая разбалансирует, конечно, поэтому она не достаточно приятная.