Родная гавань высохла. Почему дефицит питьевой воды стал колоссальной проблемой в оккупированном Крыму
События6 февраля 2021, 09:50
Жительница Симферополя Светлана Вома работает в местном водоканале и о «засухе», с которой столкнулся главный город оккупированного полуострова, знает не понаслышке. Подача воды идет по нескольку часов в день, по графику, но все зависит от района — в некоторых ее нет подолгу.
«Везде вода отвратительного качества. Ее хлорируют постоянно, но очистить воду, добытую со дна, с илом, не представляется возможным», — возмущается Вома.
Проблемы ее города имеют одну конкретную причину: этой зимой фактически полностью пересохло Аянское водохранилище — один из тех источников, которые поят Симферополь.
Но проблема намного масштабнее: в последнее время большая часть полуострова в той или иной степени столкнулась с нехваткой живительной влаги. И в очень многих местных населенных пунктах ее подают по часам.
Крым имеет 23 крупных водохранилища, общий объем которых составляет 399 млн кубометров. Однако в 2019‑м и 2020‑м из‑за засушливой погоды большая их часть обмелела, некоторые даже стали пересыхать, как уже упомянутое Аянское. К середине декабря прошлого года суммарный запас влаги в этих рукотворных озерах сократился до 27 млн кубов. При этом один лишь Симферополь «выпивает» их в сутки 160 тыс.
Раньше подобное тоже случалось, но полуостров в прямом смысле спасал Северо-Крымский канал, который в 2014‑м Украина перекрыла в ответ на оккупацию своей единственной автономной республики россиянами.
За год до «возвращения в родную гавань», как Кремль назвал захват Крыма, полуостров потреблял 1,5 млрд кубометров воды. Из них 86% поставлял Северо-Крымский канал, еще 8,7% — местные реки, и 4,4% попадали в трубы из подземных источников.
Львиную долю всего этого «жидкого золота» — 77% — потребляло местное сельское хозяйство, 16,4% уходило на нужды жилищно-коммунальных служб, а остаток использовала промышленность.
Именно аграрная сфера первой ощутила на себе последствия оккупации и перекрытия Украиной канала — на сегодня площадь орошаемых земель на полуострове сократилась катастрофически, с 240 тыс. га до 14 тыс.
Затем начались проблемы и с поставками питьевой воды населению.
Элизабет Тросселл, официальный представитель управления Верховного комиссара ООН по правам человека, заявила, что именно Россия несет главную ответственность за обеспечение доступа населения Крыма к воде.
Москва же обвиняет Киев едва ли не в геноциде из‑за перекрытия канала, питавшего днепровскими водами полуостров. И пытается с помощью водохранилищ и подземных источников как‑то исправить ситуацию.
Против оккупантов в этом деле играет не только украинская власть, но и они сами. Вернее, политика переселения на оккупированные земли граждан РФ и военнослужащих российской армии.
По оценке Андрея Клименко, эксперта Майдана закордонных справ, сейчас в Крыму с учетом уехавших от оккупации и прибывших из России живет около 3 млн человек — на 1 млн больше, чем было до захвата полуострова. Повышенная потребность возросшего населения в воде умножилась на засуху, а также на то, что местная система трубопроводов давно не ремонтировалась — потери в ней достигают 60−80%.
Хронически страдают от накрывших Крым проблем и промышленные предприятия, которые продолжают свою работу. Актуальных данных нет, но по состоянию на 2016 год местное производство недополучило 19 млн кубометров воды.
Люди постарше, по словам крымского журналиста Виктора Ядухи, быстро привыкли к тому, что вода в их домах стала появляться по графику. А вот остальное население ропщет. «Надежда на то, что в горах будет много снега. Но ему мало растаять и протечь в карст [пустоты в горных породах], — надо еще заполнить подземные резервуары, высохшие в этом году, — говорит он. — Только потом вода наполнит ручьи и скважины».
Подпишитесь, чтобы прочитать целиком
Нам необходима ваша поддержка, чтобы заниматься качественной журналистикой
Мокрые дела
Российская журналистка Надежда Исаенко много раз бывала в Крыму. Последняя поездка — этой зимой — ее поразила. Россиянка увидела, что большинство основных водохранилищ находятся в ужасающем состоянии: они максимально иссушены. По дну некоторых не только ходят люди, выгуливающие себя или своих собак, но даже ездят автомобили.
Оккупационные власти пытаются исправить ситуацию — перебрасывают воду из полноводных «резервуаров» в обмелевшие. Так, например, поступили с Тайганским водохранилищем, расположенным к востоку от Симферополя, возле Белогорска. Туда привезли из России 800 военных-трубопроводников, которые протянули 15 линий трубопровода (их суммарная длина составила 900 км) к Симферопольскому водохранилищу.
Исаенко говорит, что подобные крупные заказы на полуострове всегда отдают военным. А те справились с работой плохо: трубы протекали в местах некачественных соединений, и напоить симферопольцев из‑за этого не получилось. «Местные жители [Белогорска] видели, как из этого нового водовода фонтанами льется вода и просто теряется, уходит в землю, — рассказывает журналистка. — В итоге из водохранилища просто выкачали всю воду».
Сейчас «власти» еще и массово бурят скважины, пытаясь достать воду из артезианских пластов, и делают это под видом «поиска новых запасов». Но если объем выкачанного из‑под земли растет — с 221 тыс. кубометров по итогам 2017‑го до 330 тыс. в 2019‑м, — то разведка сокращается.
Михаил Ромащенко, директор киевского Института водных проблем и мелиорации, говорит: в Крыму нет достаточных запасов подземных вод. То, что имеется, это небольшие артезианские бассейны. Они пополняются за счет осадков. И если все это активно выкачивать, пресные воды исчезают, а их место занимают соленые, непригодные для питья и полива.
По его словам, Украина и в целом никогда не отличалась большими запасами подземных вод — по этому показателю страна находится на 111‑м месте в мире.
Для Ромащенко показателен пример Калифорнии, где в свое время тоже массово бурили скважины. Причем запас артезианской воды там намного больше, чем в Крыму. Но через пять лет американцы остановились — выбрали все подземные запасы.
На оккупированном полуострове дошло до того, что в сентябре прошлого года российский президент Владимир Путин лично распорядился начать переброску воды 18‑километровой речушки Коккозка, которая стекает с Крымских гор к другой реке — Бельбек, обходящей Севастополь с севера. Конечной целью этого почти сталинского начинания Кремль назначил Чернореченское водохранилище, расположенное уже на территории Севастопольского округа. Проект оценили в 3,8 млрд руб. ($ 53 млн). Но против выступили жители Бельбекской долины, которые опасались, что из‑за этого лишатся воды 30 тыс. человек, и идею не стали реализовывать.
Клименко уточняет: именно Севастополь оккупанты стараются обеспечить водой прежде всего. Причина прозаична — именно там расквартирован наибольший военный контингент РФ на полуострове.
«Риторика [у оккупантов] такая: прежде всего — решение проблемы водоснабжения Севастополя. А остальному Крыму — обещания: будем менять сети, будем улучшать их и сокращать потери», — говорит Клименко.
Ядуха подтверждает: в Севастополе до сих пор вода подается круглосуточно. Хотя она стала более хлорированной на вкус — возможно, из‑за использования резервных водоемов, качество воды в которых хуже.
А прогнозы синоптиков неутешительны: ранее они думали, что в декабре в Крыму выпадет 45 мм осадков, а по факту получился 21 мм. На ближайшие три месяца прогноз чуть получше — 30−40 мм. Но для того чтобы восполнить потери этого года, нужен хотя бы один месяц с осадками в 4−5 раз большими.
Впрочем, населению воды все же хватит, уверен Александр Лиев, экс-министр курортов и туризма АР Крым. А вот сельское хозяйство лишится подпитки и подобного обезвоживания не переживет. Большая часть Крыма — это степь и полупустыня: если человек перестанет орошать эти земли, почва деградирует и плодородные участки превратятся в пустыню.
«За годы оккупации российское правительство мало что делало [в сфере водоснабжения]. Вот и пришла расплата», — говорит Лиев.
Чем дальше, тем суше
В конце прошлого года российское федеральное правительство выделило 48 млрд руб. ($ 639 млн) на 14 мероприятий, способных, по мнению Москвы, решить водную проблему Крыма до 2024‑го. Денег не так и мало — таков же годовой бюджет Ивановской области РФ. Только на перехват паводковых вод у русла реки Бельбек россияне, к примеру, планируют потратить около 6 млрд руб. ($ 79 млн). Львиную долю этих денег по традиции осваивают военные строители.
Исаенко, детально изучавшая проблему крымского усыхания, говорит, что работы те ведут по старым проектам, основанным еще на данных советских времен. А ситуация, мол, давно изменилась. Уже одно это способно поставить крест на российских «водных» начинаниях.
А Москва и оккупационные власти продолжают мечтать о различных спасительных проектах в духе советской доктрины о перебросе рек. К примеру, сейчас они обсуждают идею опреснения воды из Азовского моря.
Киевский ученый Ромащенко подтверждает: да, сделать подобное возможно. Но есть две проблемы — высокая себестоимость, порядка $ 1 за каждый опресненный литр, и большое количество отходов — соли. Если попытаться таким образом заменить тот 1 млрд кубометров, что поступал в Крым из Днепра, то понадобится $ 1 трлн, а побочным продуктом станут 15 млрд кг соли, которые надо будет куда‑то девать. «И к космическим затратам добавятся просто гигантские инфраструктурные проблемы», — говорит Ромащенко.
Но Азовское море не дает россиянам покоя: Путин как‑то заявил, что под ним находятся огромные запасы пресной воды. При этом отечественные ученые говорят, что подобные предположения имеют весьма сомнительное основание, а если там что‑то и есть, то сильно соленое и полное ила.
Так что пока самое реальное, на что может рассчитывать полуостров, — возобновление работы Северо-Крымского канала.
И Москва постоянно пытается надавить на Киев, стараясь разблокировать подачу днепровской воды. Клименко ожидает, что этот вопрос россияне обязательно привяжут к освобождению удерживаемых ими украинских политических узников, — подобная тема уже проговаривалась между официальными представителями двух стран.
«Нас ожидает водный шантаж или водная торговля: чем больше проблем в Крыму, тем сильнее будет давление на президента Владимира Зеленского», — говорит эксперт.
Но Антон Кориневич, постоянный представитель президента Украины в Автономной Республике Крым, поясняет, что позиция официального Киева, в том числе Кабмина и МИДа, проста: воду на полуостров можно будет дать лишь после его полной деоккупации.
«Не надо было захватывать Крым, — говорит он. — Украина все свои обязательства перед крымчанами на подконтрольной Киеву территории выполняет. А за все, что сейчас происходит в Крыму, отвечает РФ как государство-оккупант».
Читайте этот материал в свежем номере журнала НВ — № 4 от 4 февраля 2021 года