«Назначают козлами отпущения». Военных, в частности Содоля, хотят облить грязью, чтобы отвлечь внимание — интервью с Сергеем Кривоносом

Какой нюанс? Маразм и идиотизм ситуации заключается в том, что два месяца назад генерал Содоль, как представитель Вооруженных сил, обращался к народным депутатам Украины в Верховной Раде по вопросу принятия закона о мобилизации. Прекрасно понимаем, что кандидатура Содоля не возникла просто так, и он был выбран как лучший из лучших. Да или как? Да. Не выступал ни главнокомандующий, ни начальник Генерального штаба, ни верховный главнокомандующий, а выбрали боевого генерала. И власть определила, что он лучший из лучших.

Так что, власть два месяца назад не имела информации о тех проколах, о которых говорят сейчас документы ГБР, [расследование по которым] будет проводиться? Нет. Ну это просто смешно. Сначала он у вас самый лучший, потом вы бросаете его в кучу грязи, топчете ногами и говорите «он недостойный». Так не бывает.

На уровне политического руководства Украины, где Служба безопасности Украины и другие правоохранительные структуры четко отслеживают действия и личную жизнь каждого военного высокого уровня, начиная от прослушки их телефонов и личной жизни… Был классный и за два дня стал плохой.

Для чего это нужно? Для отвлечения внимания. По простому принципу. Если вы в селе не хотите, чтобы все село заглядывало в ваш двор, подожгите соседний дом и все побегут смотреть на соседний дом. Вот так вот можно назвать то, что сделала власть.

Я абсолютно не защищаю Содоля. Раз уж началось следствие, то пусть следствие уже определяет. Но вопрос: кто там будет разбираться? Назовите мне ту фамилию.

Это на уровне, как говорит нам президент, что «у нас есть команда мощных менеджеров, которые управляют государством», но ни одной фамилии мы не имеем. Так же, как мы не имеем фамилии, а кто же виноват в провале строительства фортификационных сооружений на территории Украины, в частности на харьковском направлении. Эту фамилию мы не знаем, потому что это гражданский какой-то человек, я так понимаю, близкий к президенту.

А вот определилось, что Содоль «негодяй», «он виноват во многих смертях людей»… Причем это обвинение идет, а ни одного боевого распоряжения, ни одного плана не поднимается. Что планировалось, как осуществлялось? Каким образом планировалось, как было обеспечено?

Да, есть вопросы, в том числе и по определенным операциям, которыми руководил Содоль. Но юридически ни одного документа [не видел] ни один украинец, кроме тех, кто имеет доступ к государственной тайне. А я больше чем уверен, что тот, кто подавал заявление, не имел в основном доступа к тем документам. То как-то оно звучит… Я воспринимаю сейчас это, как назначение козлов отпущения: военных облить грязью и отвлечь внимание от деятельности политического руководства по строительству фортификационных сооружений в Украине.

— Смена командующих происходит на фоне горячей фазы войны со страной-агрессором. Россия бросает все, что имеет, для того, чтобы захватить, уничтожить Украину. Армии РФ все-таки удается продвигаться, есть много очень горячих точек — Торецк, Часов Яр, Волчанск. Какие самые большие проблемы вы сейчас видите?

— Проблема номер один — это то, что в определённых моментах оборона Украины на российско-украинском фронте очень напоминает мне принцип строительства украинских дорог. Ремонт украинских дорог — это заплаточный ремонт, так же [мы видим] и заплаточную оборону. Потому что когда на одном из участков есть несколько подразделений, несколько воинских частей, то достаточно сложно потом искать, кто виноват. Когда командиру бригады добавляют или батальон, или роту другой части, то во многих случаях он относится к ним как не к родным и не к своим. И пытается за счет них выполнить задание, совершенно не считаясь с тем, что с ними будет. Так же и те, кто заходят, понимают, что это не сектор ответственности их воинской части, и в определенных моментах относятся к этому пофигистично. И это проблема номера один.

Мы наступали на эти грабли в 2014—2015 годах, и уже в 2015 году было принято генералом [тогдашним главнокомандующим Виктором] Муженко все же четкое решение, что оборона строится сугубо за счет тех [постоянных] бригад, и никаких дополнительных и добавленных подразделений априори не может быть.

Мы с 2022 года снова наступили на эти грабли, и пошли [на это] тогда еще от безысходности и нехватки людей. Сейчас нам надо все же принять решение и определиться, увеличиваем ли мы количество подразделений в бригадах, которые воюют, или увеличиваем людей в этих подразделениях, или все же уменьшаем тогда полосу ответственности. Много вопросов, которые требуют пересмотра, потому что этими заплаточными оборонительными действиями все равно мы ничего не достигнем. Это проблема номер один.

Вторая проблема, которую надо срочно решать на уровне Вооруженных сил, — это профессиональная подготовка от солдата до генерала. Потому что достаточно часто мы назначаем людей на определенные должности, они получают погоны, но не получают нужный уровень понимания ответственности за поставленную задачу. Самоуверенность растет, профессионализм не растет.

Это касается не всех, но примеры есть сильные. У нас есть примеры, когда бригады под руководством профессиональных, опытных людей абсолютно спокойно выдерживают любые наступательные действия россиян. Есть примеры, когда бригады сыпятся, потому что руководители разного уровня — от командира взвода до командира бригады — проваливаются. Я уже не говорю об упрощении. Надо срочно упрощать систему управления от бригады и выше, потому что достаточно часто командиры бригад ограничены в самостоятельности действий в собственной полосе ответственности.

Когда мы рассказываем о бригаде — это одно. Когда мы рассказываем о корпусах… А что касается огневых прежде всего средств, то ни реактивных полков, ни реактивных бригад, ни артиллерийских бригад крупного калибра у нас недостаточно, поэтому это сложно назвать корпусом. Поэтому надо поднимать понимание, каким образом мы воюем. Потому что мы рассказываем, что бригадный метод мы прежде всего скопировали из стран НАТО, но в странах НАТО бригадный комплект, что касается подразделений, и частей обеспечения, в частности боевого обеспечения, значительно больше, значительно мощнее.

Если бы хотя бы в Украине был один бронекавалерийский полк, то даже в масштабе всех вооруженных сил мы не натянем столько. Потому что в бронекавалерийском полку только боевых вертолетов разного значения — 77. А у нас в сумме в вооруженных силах нет [столько]. Так вот один бронекавалерийский корпус работает в интересах правил или корпусного, или армейского комплекта.

Поэтому много таких, знаете, юридических заявлений, что это так, а на самом деле начинка, нагрузка и обеспечение в этом процессе не соответствует реалиям.

— Если говорить о конкретике, если говорить о востоке. Мы помним, что именно в Крыму началась война России против Украины еще в 2014 году. Помним, что российский диктатор Владимир Путин каждый раз напоминает о том, что он намерен захватить Донецкую и Луганскую области. Также понятно, что с логистикой у оккупантов там все хорошо просто потому, что они имеют российскую границу, через которую могут перебрасывать все, что им нужно. Здесь вопрос: для того, чтобы остановить это наступление, для того продвигаться вперед самим, что нам нужно? Или то, что вы уже отметили, этого будет достаточно?

— Проблема номер один, что надо четко понять: у многих людей формируется точка зрения, что наша победа заключается только от мобилизации людей. Это достаточно важно, это надо делать, и определенные улучшения уже есть, и это хорошо. Посмотрим, как будет в дальнейшем, будет ли создана новая система подбора и мотивации людей.

Я не вижу пока улучшения, что касается информационного обеспечения этой мобилизации. Я не вижу вообще работы государства на уровне национально-патриотического воспитания населения; подготовки населения к овладению навыками обороны. Также я не вижу этого через средства информации.

Но, кроме этого всего, — экономика. Мобилизация экономики в соответствии с законом о мобилизации и мобилизационной подготовке — это задача номер один. Мы пока не увидели реализации мобилизационного плана, где каждое предприятие Украины должно получить задание по выпуску продукции военного назначения для обеспечения потребностей Вооруженных сил. Мы не увидели мощное фортификационное оборудование территории. Мы увидели лишь определенные скандалы по коррупционным деяниям или неправильному строительству, для галочки. Это большая проблема.

Плюс то, что хотелось бы, чтобы было изменено, о чем я говорю еще с весны 2022-го года — это системное разрушение российской экономики. Как оно сейчас идет, но конечно, хотелось в больших масштабах. Но тем временем мы уже идем правильным путем, не с 2022-го года, к сожалению, а только с 2024-го.

Надо понять, что экономически выгоднее разрушать предприятия, на которых производится оружие, чем потом уничтожать это оружие на переднем крае. Дешевле разрушать российские предприятия. У нас достаточное количество уже дронов разного радиуса боевого применения, которые могут системно уничтожать эти предприятия. Мы знаем, где находятся эти предприятия. Это не является военной тайной. Google и Википедия это рассказывают. Разведчики Главного управления разведки имели целый формуляр по этим предприятиям, и знали, куда и как наносить удары.

Глядя, как были нанесены удары по Елабуге, я понимаю, что где-то эти формуляры пропали. Потому что нанести удары по общежитию, а не по цеху сборки, — это смешно. А подается как суперпобеда. Давайте перестанем самим себе врать. Давайте все же скажем: у нас есть проблемы, но мы можем совершенно спокойно их решать, не врут друг другу.

Потому что информационное введение в заблуждение собственного народа пользы не принесет. И мы увидели, как это сыграло против нас, когда рассказывали украинцам о кофе в Ялте и об успешном военном наступлении в 2023 году. Это сыграло против Украины.

Поэтому трудности есть, но есть четкое понимание, как их преодолеть. Это задача номер один.

— Вы действительно не впервые говорите о том, что должна быть переведена украинская экономика на военные рельсы. Но здесь тогда вопрос: а что именно должно произойти? Потому что сейчас мы видим определенную гибридную экономику. То есть часть работает на войну, но часть работает как в обычной гражданской жизни. И это объясняется очень просто тем, что, смотрите, государству нужны налоги для того, чтобы из этих налогов платить военным. Что должно измениться, по вашему мнению, прежде всего в этом плане?

— Независимо от того, какие предприятия работают на государство, все равно получают напрямую деньги от государства. И из этих денег выплачиваются и налоги в счет государства. С одной гривни, которую государство отдает на оборону на собственные предприятия, минимум 40 копеек возвращается только за счет налогов. А если в дальнейшем создать систему развития и увеличения рабочих мест, то было бы лучше.

А у нас, к сожалению, руководство как местного уровня, так и высшего уровня, почему-то начало активно бороться с теми самыми предприятиями малого бизнеса. Посмотрите, как в Киеве мощно уничтожают все МАФы, а это все равно не одна сотня, не одна тысяча людей по Киеву, которые имели рабочие места и которые платили налоги. Это люди, которые наполняли бюджет страны.

Так же как и активно борются с фермерами низшего уровня. Зачем это делать? Наоборот, надо это все поддерживать, потому что они вкладываются в бюджет и они обеспечивают и продовольствием, и другим, и денежным обеспечением огромное количество людей.

Что касается экономики, то наибольшая нагрузка должна идти на собственное предприятие. Говорят, что у нас там нет каких-то возможностей. Нет. Видимо, те, кто это говорят, не понимают возможностей наших предприятий. У нас огромное количество предприятий, которые имеют замечательный парк приборов и станков — крупнейших, самых современных, которые могут делать нужные вещи для Вооруженных сил. Не надо недооценивать способности украинской экономики. Раз.

И второе: не надо пиариться на определенных предприятиях, которые уже успешны. Вспомним скандальные случаи, когда руководители разного уровня давали интервью на фоне заводов, потом туда прилетали ракеты. Зачем это делать? Это несостоятельность или работа на врага? И кто за это понес ответственность? Потому что, видите, генералов моментально привлекли к ответственности. А покажите мне, где люди понесли ответственность, тот же [бывший руководитель Укроборонпрома Юрий] Гусев, за то, что ракеты прилетели в Киевский танкоремонтный завод? Где сейчас Гусев? Греет свою задницу в Азербайджане.

— Да-да, послом его отправили в Азербайджан.

— Где тот самый генерал [Андрей] Таран, экс-министр обороны, который разваливал украинское министерство обороны? Он сейчас в Словении [работает] послом.

Поэтому понимаете, как закон работает: те, кто разваливали системно и сливали предприятие, находятся за границей вне опасности, а те, кто реально воевали и спасли Украину, сейчас обвиняются. Пусть следствие докажет, виноват генерал или не виноват. Но все же тогда закон должен работать ровно для всех. А опять видим пример власти, что для своих как надо, для других — закон.

К сожалению, украинцы же не глупые люди, они это прекрасно понимают. И когда власть такими действиями выборочно применяет законодательство, то веры к власти нет, рейтинги власти будут падать.