«Настроение у оккупантов ниже плинтуса». Рефат Чубаров — о реакции на удар высокоточными ракетами по Севастополю. Интервью NV

— Это абсолютная правда. Еще с советских времен это мощнейший судоремонтный завод. По крайней мере раньше он мог выполнять самые сложные задачи по переоборудованию военных кораблей, чтобы привести их в модернизированное состояние.

После того как Крым был захвачен, понятно, что прежде всего россияне его присвоили, и эксплуатируют. Поэтому он является одним из главных материальных обеспечивающих объектов Черноморского флота России.

— А он расположен именно в Севастополе?

— Да, он расположен около Килен-бухты.

И ночью уже по местным пабликам сотни горожан были в истерике: «Где это средства противовоздушной обороны? Чьи это взрывы?» А утром, когда узнали, что были пожары на этом заводе, настроение уже в Севастополе у российских оккупантов и коллаборационистов ниже плинтуса.

— Гауляйтер Развожаев говорил, что «система ПВО справилась». Но с чем справилась, когда мы видели такой большой пожар?

— Я следил за освещением им этих событий. Он написал о том, что было запущено 10 крылатых ракет. Мол, большой успех, как говорит Развожаев, якобы семь они сбили и только три дошли до цели… То в этих пабликах истерика: «Это 30%. Что будет с нами, если 30% ракет, запускаемых украинскими Вооруженными силами, будут достигать своей цели?»

И такая же истерика на российских федеральных пропагандистских каналах. Я смотрел Соловьева, он раз семь возмущался, почему такой большой процент.

И это то, что говорит Развожаев. Мы думаем, еще пока нет подтверждения, но количество ракет, которые достигли своей цели, больше, чем три. Но если и три достигли, то видите, какие потери сразу нанесены российскому оккупанту.

— Почему я у вас спросила о расположении судоремонтного завода? Потому что еще в советское время я там была, неподалеку находится Балаклава. И там есть доки для ремонта подводных лодок. Как сейчас россияне используют Балаклаву, что там происходит?

— Подробно не скажу, это лучше вы спросите у военных экспертов. Но, по логике поведения российских оккупантов… А логика такова, что они в первые же годы, как оккупировали Крым, начали восстанавливать и укреплять все военные объекты, прежде всего морские, которые были задействованы еще со времен СССР. Так было в Донузлаве. Уверен, что так оно было и в Севастополе, и рядом.

Если мы говорим о тех объектах, которые сейчас просятся, чтобы к ним пришли в гости украинские ракеты, я думаю, надо обратить внимание… Я уверен, наши военные аналитики это знают прекрасно и это, скорее всего, взято в работу. Но еще раз скажу: в Крыму сейчас очень сложная ситуация с обеспечением топливом. Только вчера местный гауляйтер Аксенов хвастался тем, что, мол, бензином сейчас они обеспечены на 10 дней, а дизелем — на 5, и подвоз будет увеличиваться.

В Крыму есть несколько очень больших нефтехранилищ: феодосийское, севастопольское (кстати, несколько месяцев назад было поражено, но они его немножко отремонтировали) и десятки локальных нефтехранилищ, разбросанных по всему Крыму. Сейчас россияне очень интенсивно перебрасывают топливо из России через Керченский мост и кораблями. Это топливо они потом поставляют российским военным подразделениям на юге Украины — в Херсонской, Запорожской областях. Это сегодня главный путь поставки топлива для российских войск на юге, поэтому повреждение этой коммуникации очень важно.

— Если вы уже вспомнили о Керченском или так называемом Крымском мосте, сообщали также, что движение по мосту снова перекрывали. Как мост вообще «чувствует себя» сейчас?

— После того как там произошли два подрыва… Кстати, они сейчас уже восстановили тот пролет, полторы недели назад поставили новый пролет. Но все равно повреждения были такие, что те ремонтные работы они продолжают, укрепляют сваи, хотя уверяют всех, что сваи якобы не пострадали.

Мост сейчас не работает на полную свою мощность. Более того, ежесуточно они несколько раз приостанавливают движение, как только возникают какие-то мнимые или имеющиеся угрозы с воздуха или с моря.

Они в разы увеличили охрану этого моста, прежде всего с моря. Раньше три небольших сторожевых корабля дежурили, якобы охраняя этот мост, а теперь уже 10. Разные боны они выставляют. И то же, кстати, они делали в бухтах Севастополя, опасаясь атак надводными дронами. Но видите, как Вооруженные силы Украины решили [проблему].

Я вижу, как наши военные россиян заводят в какое-то направление, они там начинают усиленно укрепляться, а здесь военные наносят удары с той стороны или таким способом, который россиянами не ожидается, как сегодня произошло в Севастополе, — удары ракетами, которые были запущены с самолетов.

— На полуострове уже давно действует повышенный, желтый уровень террористической опасности, который ввели оккупанты. В чем он проявляется сейчас? Какие ограничения, проверки для местного населения из-за него введены?

— Прежде всего это усиленная охрана всех военных объектов. Время от времени российские карательные службы провоцируют и объявляют о задержании граждан Украины, которых обвиняют в том, что они якобы являются скрытыми диверсантами, изучали военные объекты и информировали об этом Вооруженные силы Украины. Это для того, чтобы еще больше раздавить крымское общество, чтобы люди боялись и никоим образом не проявляли свое неприятие российских оккупантов. То есть идет очень сильное запугивание.

И понятно, что идет бешеная пропаганда, направленная на то, чтобы якобы усилить российский патриотизм. Но последний социологический опрос, который был проведен в закрытом режиме, украинские спецслужбы имеют результаты этого исследования, свидетельствует о том, что российская пропаганда, которая осуществляется десятками телевизионных каналов, радиостанциями, сейчас уже абсолютно не достигает своей цели.

В частности те тысячи роликов, которые запустили, чтобы привлекать людей к подписанию контрактов, к вступлению в российскую армию, не сыграли свою роль. И [произошел] абсолютный провал в Крыму по набору на контракт в российскую армию.

И поэтому мы предупреждаем местных людей, то есть граждан Украины в Крыму, что вскоре может начаться широкая принудительная мобилизация мужчин в Крыму в российскую армию.

— А такие атаки, как на Севастополь, наверное, провоцируют новую волну российского террора: усиливается проверка документов, блокпосты какие-то новые появляются на территории Крыма?

— Они, действительно, усиливают репрессии. Я не думаю, что [это проявляется] в таких внешних формах, чтобы где-то поставили дополнительные блокпосты или начали ещё плотнее проверять документы у людей. Но то, что они проводят системные целевые обыски, задержания и выдвижение обвинений по экстремизму, терроризму — это будет усиливаться, к сожалению. Это больше уже похоже на месть.

В Крыму есть очень разветвленная система карательных органов — ФСБ, следкомы, прокуратуры, различные другие структуры. И они должны все давать какой-то результат. Какой результат они могут давать в условиях, когда Крым стал прифронтовой территорией? Разумеется, они могут только усилить свои репрессии, потому что это основная задача этих органов.

И поэтому, к сожалению, репрессии будут усиливаться. И еще десятки людей окажутся за решеткой.