«Партизанам в России нужно оружие». Илья Пономарев рассказывает, как хочет денацифицировать и деколонизировать РФ — интервью
Российский оппозиционер Илья Пономарев (Фото:Илья Пономарев / Facebook)
Экс-депутат Госдумы РФ Илья Пономарев возглавит общий политический центр двух организаций россиян — подразделения ВСУ Легион Свобода России и Национальная республиканская армия, подписавших декларацию о сотрудничестве.
В интервью Радио НВ оппозиционер рассказал, как диктатора Владимира Путина планируют низложить и что после будет с Российской Федерацией.
— Накануне подразделение ВСУ Легион Свобода России и Национальная республиканская армия подписали декларацию о сотрудничестве и планируют создать общий политический центр, который возглавите вы. Подразделение ВСУ было создано в марте 2022 года. В него в основном вошли россияне. Но я не до конца понимаю, что стоит за второй организацией. Объясните.
— Национальная республиканская армия (НРА — ред.) — это структура, существующая внутри РФ. Это организация борющихся партизан, устраивающих различные нападения, поджог военкоматов и рельсовую войну. Были уже несколько нападений на активистов, собирающих деньги на парамилитарные группы в так называемых «ЛНР» и «ДНР».
Известной эта организация стала после нападения на Дугиных 20 августа, в котором погибла дочь известного русского фашиста Александра Дугина.
— То есть, это сообщество российских партизан, работающих непосредственно в России?
— Именно так. Это силовой кулак, существующий в самой России.
— Этот силовой кулак и подразделение ВСУ легион Свобода России, состоящий из россиян, воюющих на стороне Украины, создали общий политический центр, который вы возглавили. Какова его цель?
— Это была инициатива легиона, потому что сейчас перед нами стоит общая проблема. Никто не знает, что есть цель существования легиона и что цель существования НРА.
Они пришли ко мне после взрыва 20 августа, потому что было много разных вопросов и вызовов в соцсетях. Они говорили: «Время пришло. Надо создать публичное представительство, чтобы начать общаться с разными органами государственной власти, как в Украине, так и за пределами — с международными органами; нужно общаться со СМИ, нужно объяснять, кто мы такие, что мы делаем; распространять наше влияние и расти из-за этого.
— Эти российские партизаны уполномочили вас от своего имени подписать декларацию о создании центра?
— Да. Я обратился к ним с этой инициативой и передал эту инициативу легиону. Они согласились, сказали, что это хорошая идея.
Они с самого начала обратились ко мне с просьбой помочь им с точки зрения медиа и разных материально-технических средств. Но конечно один вопрос, когда я это делаю как физическое лицо, грубо говоря, за собственные средства. А другой вопрос, когда мы можем обращаться к более широкому кругу людей и к разным государствам, и поставить это на системную основу. Это сейчас то, что я буду делать.
— Еще раз вернусь к вашим целям. Вы частично озвучили делать все возможное, чтобы остановить войну. Есть ли у вас глобальные цели в рамках этой свежесозданной организации?
— Наша глобальная цель, я думаю, очевидна: уничтожить Путина, прекратить войну и создать новую Россию — демилитаризованную, денацифицированную и деколонизированную. Освободить оккупированные территории и главное — уничтожить империю, создавать демократическую Россию, где бы власть принадлежала самим гражданам страны, в которой бы не было олигархов, коррупции и где власть бы принадлежала народу.
— Тогда бы это была не Россия, а 32 или 43 государства. Так, кажется, заявлено на последнем форуме свободных народов России, прошедшем в Праге.
— Есть разные отношения к этому. Был такой форум, где были разные сепаратисты, у которых есть такое мнение о многих разных государствах.
По-моему, это не очень вероятный сценарий. Во-первых, я не вижу сейчас предпосылок для этого. Многие регионы являются преимущественно получателями помощи от центра, а не донорами. И для них такое обособление может быть очень тяжелым и даже опасным.
Но есть определенные регионы, которые с высокой вероятностью будут хотеть обособляться и идти как самостоятельное, независимое государство. Например, Чечня — Ичкерия: очень вероятно, что они выберут такой путь. Но это не станет правилом.
— В вашем представлении идеальной России эти народы сами должны решить, с кем им быть — с Россией или по отдельности?
— Конечно. Это должно быть общественным мнением. Народы должны определиться, хотят ли они дальше существовать внутри РФ. Наверное, даже не Российской Федерации: я считаю, что страна будет настолько перезагружена, что будет новое название и новое государство, которое будет существовать на этом месте. К примеру, Российская республика.
Но нужно заново ее создать. Новая Конституция должна быть совместным творением людей и территорий и республик. И им нужно с этим согласиться. И кто согласится с новой конструкцией, те и останутся; а кто нет — те могут отделиться.
— Если брать российскую верхушку — Кремль или, возможно, какое-нибудь другое учреждение. Там есть люди, которые согласны с целями и планами НРА — этих так называемых партизан, которые, как вы говорите, действуют на территории России. Или это люди, которые не причастны к власти, и не принимают решение пока?
— НРА — это радикальное политическое образование, поэтому, конечно, их идеи не будут такими массовыми. Но я считаю, что многие будут сочувствовать тому, что говорит Национальная республиканская армия. Мы обнародовали их манифест и он очень народный, мне кажется.
Но нам нужно думать, как создать будущее — революционное правительство, переходную администрацию (не знаю, как это будет называться). Там будут разные люди, в том числе более [умеренные]. Я считаю, что программа будет более компромиссной, но направление этой программы НРА очень хорошо выразили.
— Какая ваша личная мотивация быть там? Вы с 2019 года — гражданин Украины. Кем вы видите себя в новой России?
— Сейчас, на мой взгляд, нет более важной задачи для Украины, как создать новую российскую власть и новую там конструкцию. Полагаю, что сейчас мы просто не одержим победы и не будем в безопасности, если не создаем [в России] новый порядок, если мы просто будем пытаться забыть, отделиться, построить забор.
Империя восстановится, если там будет [Алексей] Навальный, [Михаил] Ходорковский, другие. Будет то же самое. Поэтому считаю своей ответственностью сделать все, что могу, как украинский патриот, как родившийся в России, в Москве, человек — создать эту новую Конституцию, конструкцию власти.
Я не хочу быть президентом РФ и так далее. Но я на 100% хочу быть архитектором новой системы, которая будет не опасна для всех соседей. Хочу быть частью истории как человек, который превратил Россию в современную, демократическую, свободную и безопасную страну.
— Вы понимаете, что это может занять много лет? Что ваше дело может продолжить делать следующее поколение? Что идеальный русский мир может произойти не в нашей жизни?
— Конечно. Процесс будет длиться долго. Но здесь главное — первый этап, начало этого пути — как это будет создано, какой будет новая Конституция, какой будет новая конструкция новой власти, какие будут процедуры, политические партии, сдерживание и противовес, какой будет баланс власти.
Очень важно, чтобы это создавали не те люди, которые заинтересованы в своей личной власти, которые снова будут писать Конституцию под себя, как это произошло в 1993 году в РФ. Если это будут писать люди, желающие остаться нейтральными с точки зрения этой политической конструкции.
Потом, я несколько раз об этом публично говорил, пожалуй, я бы возглавил Верховный суд РФ, чтобы быть авторским надзором за той конструкцией, которая будет создана. И пусть политические партии, которые появятся на этом пространстве, свободно конкурируют, и пусть народ выбирает, что ему нравится, а что нет.
— Почему вы решили, что русский народ в большинстве своем хочет деколонизации, свободной России и всего того хорошего и прекрасного, что вы перечислили? У нас нет представления, что хочет русский народ. Может, вы им предлагаете то, чего они не хотят?
— Во-первых, я уверен, что знаю, что они хотят, потому что 10 лет был народным депутатом, который не вылезал из разных поселков, небольших городков.
Полагаю, что очень хорошо знаю, чего хочет рядовой гражданин России. Конечно, он не думает о демократии, свободе, правах человека. Это не его вопрос. Его вопросы — это собственная безопасность, собственная жизнь; богатый ли он человек, или нет; какое у него образование, у его детей; какая медицина, инфраструктура. Это нормальное жизненное желание. И когда к нему приходит Путин и говорит Все твои проблемы — через Запад, НАТО, МВФ. Мы их победим и заживем потом", он (русский — ред.) не может оценить, правда ли это или нет. Он говорит: «Окей, Путин, давай делать».
Но сейчас они уже понимают, что от Путина ничего ожидать невозможно, что Путин уже несколько лет возглавляет правительство, но ничего такого не сделал. Потому как появится настоящая альтернатива, в которую рядовой гражданин поверит… Именно поэтому НРА очень важно. Если они будут уничтожать самых известных язычников России, то люди поймут, что это и есть альтернатива, потому что это сила. И тогда они последуют за нами, я на 100% уверен. Это нужно людям наглядно показать, что такая альтернатива существует.
— Вы спешно вспомнили Навального и не в хорошем свете. У вас нет ожиданий относительно Навального? Я, читая представителей некоторой российской оппозиции или граждан, вижу, что у многих из них есть до сих пор большие надежды на Навального.
— У многих, да. Есть либеральное отношение внутри российской либеральной оппозиции, что Навальный как самый мощный (это правда) сейчас оппозиционный политик проломит эту стену и потом «мы туда зайдем и будем править».
Но я считаю, что это плохая [мысль], потому что Навальный действительно мощный человек, он ни с кем делиться властью не будет. О том, что у него империалистические взгляды считаю, что каждый человек в Украине знает.
Многие разные люди, как Гари Каспаров, Ходорковский не хотят приезжать в Украину и не пытались, даже сотрудничать с Украиной, потому что они считают, что это будет непопулярно внутри РФ. Они пытаются говорить разные красивые слова, но на расстоянии. Я считаю, что это и есть показатель, действительно ли они борются, или они ожидают, когда украинцы освободят Россию за них.
— То есть они еще рассчитывают на какое-нибудь политическое будущее и думают, что это может навредить?
— Конечно. Они считают, что поражение Путина обязательно произойдет и что для этого не нужно ничего делать, потому что это делает украинская армия. И нужно просто подождать — создать для себя наиболее полезную позицию на будущее, чтобы было меньше противников и как можно больше сторонников.
Но я считаю, что нужно бороться, и это обязательно. Только тот, кто сражается, и получает власть. Только винтовка рождает власть.
— Вы возглавили политический центр борьбы россиян против Путина в Киеве. Чего вы ожидаете от украинцев власти или общества? Ожидаете ли вы поддержки и какой?
— Конечно, этому движению нужно оружие. Это главное. Конечно, нам также нужна определенная легитимизация — то, что могут делать на политическом уровне украинская власть. Если она будет нас признавать, нам, конечно, будет проще делать, общаться с другими — с россиянами и другими странами.
Но все же главное — это оружие. Мы хотим сражаться, а не говорить. Считаю, что через борьбу и будет признание.
— Что значит «нам нужно оружие»? Кому? Вы его передадите партизанам в Россию?
— И партизанам в России нужно оружие, конечно. 100% оно необходимо. Также внутри страны много разных людей российского происхождения, которые хотят воевать в составе ВСУ и помогать украинской армии.
Многие разные вопросы — и с оборудованием, и с созданием подразделений, статусом. К примеру, бойцы этих российских подразделений даже не могут попасть в плен. У них сейчас есть граната, чтобы взорваться, но они не могут в плен. Если они будут пленниками, то будут объявлены террористами, их будут пытать и будут разные проблемы.
— Этот вопрос гражданства стоит на повестке дня?
— Не обязательно. Считаю, что некоторые люди будут желать получить в конце концов гражданство. Многие люди, которые воевали на стороне Украины с самого начала, с 2014 года получили гражданство. А многим обещали, но они его еще не получили.
С точки зрения статуса: у нас есть [интернациональный] легион, и там эти вопросы решены, но они решены не для всех россиян. В легионе Свободы России этот вопрос тоже решается постепенно. Я считаю, что мы на верном пути.
