Самыми серьезными санкциями Россия обложила себя сама, изолировавшись от мира - еврокомиссар по вопросам расширения

29 ноября 2014, 11:05

2622

Между официальными встречами впервые прибывшего в Украину еврокомиссара по расширению отвели на Майдан

1 ноября 56-летний австриец Йоханнес Хан сменил на посту комиссара по европейской политике соседства и переговорам по расширению Штефана Фюле. На этой неделе новый комиссар, от которого во многом зависят европерспективы Украины, впервые приехал в Киев в новом статусе - "форсировать реформы", как написал он в своем статусе в Twitter.

1year #Euromaidan:Time to remember w. sadness the lives lost.Time also to delivering real change! Visiting #Kiev next week to boost reforms

— Johannes Hahn (@JHahnEU) 21 ноября 2014

Впервые Хан попал в Украину 38 лет назад, в 1976-м, студентом - посмотреть на диковинный мир под названием Sovetsky Soyuz. Был февраль, -20^оС на улице, и через обмерзшие окна экскурсионного автобуса ему мало что удалось рассмотреть. Поразило лишь неправдоподобно малое, в сравнении с Западной Европой, количество машин на дорогах.

В этот раз Хан приехал в Киев как раз в дни первой годовщины Евромайдана. Разумеется, между официальными встречами его сводили на Майдан. На Институтской делегация Еврокомиссии столкнулась с делегацией украинских школьников. Те, узнав, что за важный гость перед ними, не преминули спеть перед комиссаром гимн и обрушить на него хоровое "Слава Украине, смерть ворогам!".

В короткой паузе в плотном графике встреч с президентом, премьером и новоиспеченными нардепами, Хан ответил на вопросы НВ - о том, светит ли Украине членство в ЕС и безвизовый режим, не считают ли в Брюсселе провальной политику расширения на Восток и удовлетворена ли Европа эффектом санкций, введенных против России.

— Ваш твит накануне визита в Украину - означает ли он, что среди европейских политиков назрело некоторое разочарование темпами реформ в Украине?

— Это, скорее, то, на чем я намерен сконцентрироваться в работе не только с Украиной, но и с другими странами, уже участвующими в политике расширения. И речь не о том, чтобы выторговывать какие-то условия, а о необходимости подталкивать экономику. Потому что развивать экономику – значит привлекать инвесторов. А они придут, только если вы улучшите законодательную сферу, обеспечите прозрачность и гарантируете все те факторы, который имеют решающее влияние на привлечения инвесторов.

— Это в теории. А на практике? Я знаю, что Брюссель мониторит процесс реформ в Украине, что вы лично встречались в четверг с украинскими лидерами. Вы удовлетворены тем, как развивается ситуация в Украине, как идут реформы?

— Вчера со мной встретились в здании парламента все трое — президент, спикер и премьер-министр — это был очень сильный сигнал с их стороны. Это была демонстрация единства, решительности действовать вместе.

Кроме того, я встречался с представителями парламентский партий, причем как входящих парламентскую коалицию, так и оппозиционных. И в вопросах, касающихся Евросоюза, между ними нет противоречий.

Но наша позиция абсолютно четкая: время действовать, время реализовывать. Мало просто скреплять подписями новые законы. Пора воплощать их в жизнь. Если мы говорим о борьбе с коррупцией – мало просто менять законы. За этим должны следовать конкретные действия.

На встречу с еврокомиссаром Ханом украинские лидеры пришли втроем - президент, премьер и спикер. Этот "ход конем" комиссар оценил

— ЕС планировал провести донорскую конференцию для Украины. Когда она может состояться?

— Мы назначим дату донорской конференции тогда, когда будет четкая и убедительная дорожная карта, план реформ. Это единственное условие.

Но я хочу подчеркнуть: мы стараемся сломать стереотипное представление о том, что это – конференция доноров. Это, скорее, конференция реформ. Я бы даже сказал – конференция инвесторов. Потому что страны и институции инвестируют в Украину. Они должны видеть в Украине партнера. Когда мы говорим об инвестициях, мы автоматически думаем: а что мы получим от этих инвестиций?

Причем нужно разделять государственные финансы — какова потребность в них? Это нужно оценивать. Чтобы понять это, я и нахожусь здесь.

Вторая часть — это привлечь деньги инвесторов, которые они готовы вложить не в госсектор, а в бизнес-возможности.

— Вопрос к вам как к главному ответственному за программу Восточного партнерства. Оглядываясь на российско-грузинский конфликт в 2008 году и сегодняшний конфликт в Украине, не считают ли в Брюсселе, что эта программа сближения Грузии, Украины и других стран партнерства с Западом спровоцировала Россию противодействовать этим процессам теми агрессивными методами, которые она применила? Не считают ли в ЕС ошибкой политику расширения на Восток?

— Когда 10 лет назад была впервые предложена Европейская политика соседства, ситуация была совсем другой. 2004 год дал импульс дальнейшему, очень быстрому расширению Евросоюза. Сейчас многое изменилось. Сейчас мы говорим о политике соседства. И моя задача — пересмотреть ее.

Она касается не только Востока Европы, но и Юга. Нужно признать, что подход ЕС следует адаптировать к каждому конкретному государству. У нас есть такие соседи, как Украина, Молдова и Грузия, которые хотят гораздо большего сближения с ЕС. Но есть и другие, которые по разным причинам хотели бы выдерживать определенный баланс между более тесным сотрудничеством с Евросоюзом – и сотрудничеством с другими своими соседями. Поэтому с нашей точки зрения, нужен некий дифференцированный подход, который в меньшей мере определялся бы интересами Европы, а больше учитывал интересы наших соседей. В отношениях с нашими соседями должен быть дух партнерства. Мы не хотим ставить какие-то условия.

Второе – важно, чтобы наши партнеры не ощущали себя получателями денег. Это должно быть настоящее партнерство, мирное, процветающее соседство, где люди живут свободно, могут реализовывать собственные интересы, искать собственные перспективы. И если мы можем увеличить возможности для торговли и бизнеса, это должно быть взаимовыгодно.

— На этой неделе в Киеве была президент Литвы, которая сказала, что при определенных условиях Украина может подать заявку на членство в ЕС. Есть ли такая перспектива и каковы эти условия?

— У меня несколько другой подход к этому вопросу. 20-25 лет назад Украина и Польша были примерно на одном уровне ВВП на душу населения. Сегодня Польша в 3-5 раз опережает Украину. Это демонстрирует, чего возможно достичь внутри ЕС. Но это демонстрирует и то, где находится сейчас ЕС. Важно, чтобы Украина догнала нас. Это главная задача.

В этом смысле подход президента Порошенко правильный. Прежде чем подавать заявку на членство в ЕС, важно сделать домашнюю работу. А это означает провести очень много реформ – таких, которые запустят положительные процессы во всех сферах.

— Можете ли вы назвать какие-то временные рамки для введения безвизового режима для Украины?

— Этот процесс идет. Мы должны проверить, выполнила ли Украина определенные условия. Я понимаю, что украинцы очень заинтересованы в этом, и это было бы очень сильным политическим сигналом. Но чтобы получить одобрение всех стран ЕС, нужно продемонстрировать выполнение всех условий. Поэтому я не могу назвать конкретных сроков – все зависит от Украины.

— Видят ли дипломаты в Брюсселе способ разрешения конфликта в Восточной Украине?

— Ситуация там, мне кажется, ухудшилась. ЕС может предложить только дипломатическое решение. У нас нет армии, и военное решение – это не наше видение. Мы всегда были открыты к переговорам с Украиной и Россией, эти двери открыты.

Думаю, огромный эффект будут иметь санкции. Они уже влияют. Посмотрите на экономику России – ситуация все хуже и хуже. Думаю, это приведет к улучшению ситуации в Украине – скорее рано, чем поздно.

— Следует ли понимать, что Европа удовлетворена тем эффектом, который санкции оказывают на Россию?

— Я бы не говорил “удовлетворена”. Будь мир идеальным, я предпочел бы, чтобы не было никаких санкций. Это вынужденный шаг. Это реакция на недостойное поведение России, в частности оккупацию Крыма и присутствие войск в Восточной Украине.

Да, я вижу, что санкции действуют, потому что экономическая ситуация в России ухудшается. Это происходит не только из-за снижения цен на нефть. Посмотрите на падение рубля, отток инвестиций, ускорение инфляции, дефицит определенных товаров и продуктов питания. Это очень заметно, например, в Москве. В какой-то момент это вызовет правильную реакцию. В этом смысле мы можем говорить о том, что санкции, как мы и предсказывали, будут иметь эффект в долгосрочной перспективе. Но самыми серьезными санкциями Россия обложила себя сама – поставив себя в такое положение и изолировав себя от мира.