Курс на Багдад. Путин попал в ловушку на Ближнем Востоке
«Триумфального» вмешательства в сирийский конфликт на стороне формально правящего, но фактически уже обреченного режима младшего Асада ежегодной стоимостью в 1 млрд евро Путину оказалось мало: почти сразу же начались разговоры о расширении «спасательной» операции и на территорию Ирака. Чем чревата такая гиперактивность РФ?
Ближний Восток всегда был разрываем внутрирелигиозными противоречиями, центральное место среди которых занимал конфликт между суннитами и шиитами, за которыми стоят, соответственно, Саудовская Аравия и Иран. Обе стороны преследуют одну и ту же цель – подмять под себя максимальное количество стран и территорий региона.
Стратегически провальная американская интервенция в Ирак 2003 года и падение режима Саддама Хусейна перевели традиционное противостояние суннитов и шиитов на качественно новый уровень. Если раньше светские, пусть и деспотичные, режимы Ирака и Сирии не давали разгуляться на своей территории экстремистам обеих фракций, сейчас территории этих стран превратились в поле боя религиозных фанатиков.
Хотя сирийский конфликт и начинался как сугубо внутриполитическое противостояние между правящим меньшинством и оппозицией, очень скоро он перерос в религиозную войну между алавитскими маргиналами, за которыми стояли иранские шииты, и суннитским большинством – войну, масштабы которой далеко превосходят национальные границы сирийского государства.
Иран, на который так надеются Асад и его более умудренный опытом российский коллега, строит свою политику исходя из единого интереса – подвинуть влияние противников-суннитов. Для начала в Сирии.
РФ оказывается втянутой вовсе не в ту войну, на которую рассчитывал ПутинДамаск для Тегерана представляется стратегическим плацдармом, закрепившись на котором, можно оказывать нужное влияние как на проблемный Ирак, так и на извечно ненавистный Израиль, эффективность полноценной войны против которого доказала неожиданная победа нерегулярной армии «Хезболлы» в столкновениях с израильскими силами самообороны в 2006 году.
Асад нужен Ирану лишь как инструмент усмирения сирийского суннитского большинства. А поскольку в одиночку он этого сделать не сможет, пришлось позвать на помощь верного российского друга всех диктаторов мира. Как только задача будет выполнена, Тегеран назначит нового президента Сирии, и он будет никак не алавитом, и уж точно не суннитом. Так или иначе, дни Асада сочтены. Именно поэтому Обама неожиданно решил свернуть программу подготовки боевиков оппозиции – Вашингтон вполне устраивает исход, на который рассчитывает Тегеран (информация о совпадении интересов обеих стран в этом вопросе уже просочилась в СМИ). А наивный Путин может и себе смело поговорить о том, что наземной операции российских войск на сирийской территории не будет, всего лишь подкрепляя намеченный без его участия курс.
При этом иранские стратеги не останавливаются на Сирии. Пламенные призывы правительства Ирака к Москве немножко побомбить и их страну исходят, как и следовало ожидать, от иракских шиитов. И снова Путин оказывается их инструментом в их борьбе с религиозными противниками.
Недаром ему пришлось намедни заскочить в Саудовскую Аравию – суннитам вовсе не улыбается такое усиление их кровных врагов. Аль-Саудам есть чем встряхнуть кремлевского лидера, ведь большинство радикальных фанатиков, воюющих в Чечне, - сунниты, готовые в случае чего пожертвовать во имя веры своими жизнями, а заодно и сотнями жизней российских солдат и гражданских. И вряд ли доблестные «кадыровцы» смогут их остановить.
Москва очертя голову бросилась в новый конфликт, масштабы и размах которого ей еще только предстоит осознать. Правда, как и во времена Афганистана, весьма сомнительно, что понимание к кремлевским лидерам придет вовремя.
Постепенно РФ оказывается втянутой вовсе не в ту войну, на которую рассчитывал Путин – вместо героической кампании по возвращению в мир большой внешней политики через Ближневосточные врата, Кремль вскоре может стать не более чем инструментом в руках радикальных исламистов.
